|
|
 |
Рассказ №24641
|
|
|
| |
| | Сейчас я грубо её поимею, как и других, задушу и скроюсь, как призрак в ночи. Я не такой, как остальные люди. Дорога в ад мне открыта, и поздно дёргаться. Я посмотрел в глаза этой девочки. | | |
| |
|
| |
| | Женька, подмахивая ему задом, стонал всё громче и громче, так что Генка, испугавшись как бы кто не услышал, зажал ему ладонью рот. Паренёк продолжал целовать и покусывать его пальцы. На Генку нахлынула наиболее острая, последняя волна сладострастия и блаженства, ему показалось, что он оторвался от земли и улетает. За спиной как будто выросли крылья. Он тоже закричал, задрожал всем телом, повернул к себе Женькино лицо и впился губами в жаднораскрытый рот юнца. Они кончили почти одновременно, крича в два голоса, извиваясь в сладких конвульсиях. Генка - внутрь паренька, Женька - себе на коленки. В изнеможении оба упали на скомканное, вонючее тряпьё. Тяжело дыша, продолжали друг друга ласкать руками, благодарные за полученное удовольствие. | | |
| |
|
| |
| | Наташка стояла раком на диване. Красные туфли на шпильке, короткая юбочка задрана на спину, подставляя голый зад редактору, который глубоко вгонял в Наташкину пизду хуй, наваливаясь на неё, грубо мял двумя руками нежные груди с торчащими от возбуждения сосками. | | |
| |
|
| |
| | Через несколько минут я услышал громкий шлепок и возглас Юрика "Ой, больно!". Потом еще шлепок и возглас "Ой!". После примерно десятого шлепка я решил посмотреть, что же там происходит. Войдя в спальню, передо мною предстала, что называется, "картина маслом". Юрик лежал на животе с вытянутыми вперед руками, пристегнутыми наручниками к спинке кровати, под его животом лежала подушка. Его голая попа была уже ярко пунцового цвета. Юра меня не заметил - не до этого ему было в тот момент. Света замахнулась и, по- видимому, изо всех сил опустила ремень на попку племянника. Племянник зажмурился и сказал "Ой!". Тут Света меня заметила. Она сильно смутилась, покраснела. | | |
| |
|