|
 |
Рассказ №23546
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Воскресенье, 20/12/2020
Прочитано раз: 59503 (за неделю: 81)
Рейтинг: 51% (за неделю: 0%)
Цитата: "Тогда так. Я осторожно потянул вверх футболку, в которой спала Юля. Она пробор-мотала что-то, когда я стягивал её через голову, но тут же завозилась в тепле. Бросил фут-болку на пол, всё равно стирать. Теперь вопрос - снимать трусики? По-хорошему - пере-бор. А с точки зрения здоровья - надо. И? Ладно, семь бед - один ответ. Стараясь никуда не смотреть, я стянул с Юли трусики и отправил их туда же, на пол. Поскорее снова лёг рядом. У самого, кстати, трусы намок-ли от Юлькиного пота, но снимать их: Ничего, потерплю. Я обнял Юлю за животик, она повозилась и снова повернулась ко мне спиной. Потом что-то промычала и, ухватив мою руку, перетащила её себе на грудь...."
Страницы: [ 1 ] [ ]
Не знаю почему, но когда Юля выбралась из-под стола и ойкнула, заметив меня, я вдруг сделал ей замечание:
- Юля, пойми меня правильно. Я не советский пенсионер и не морализатор. Но ви-деть тебя каждый день в таком: минимальном наряде: Мне ещё не столько лет, чтобы это вызывало у меня лишь улыбку воспоминаний. Понимаешь о чём я?
Юля покраснела, потянув футболку вниз, и кивнула.
- Извините, Андрей Викторович: Я больше не буду.
Ещё несколько дней она мило краснела, встречаясь со мной. Но, увы, весьма быстро позабыла своё обещание и снова вернулась к домашнему стилю.
Юля, как выяснилось, училась в том же вузе, что и Дашка, но на другой специально-сти. Я заходил в комнату дочери пару раз, когда их не было дома, и видел учебники по строительству.
Понемногу наше с Юлей общение вышло за круг стандартных фраз и бытовых просьб. Обсуждали сначала музыку и какие-то новости, потом незаметно перебрались на книги, оттуда на предпочтения в живописи. Поначалу спорили из-за моих одобрений ре-ализму с импрессионизмом и сюрреализмом и Юлиных тяготений к абстракционизму и иже с ними фовизму, супрематизму. Спорили поначалу так, что Юля дулась на меня. Чем одновременно и забавляла, - ну ребёнок же, честное слово! - и заставляла тщательнее подбирать слова, чтобы ненароком не задеть какие-то неизвестные мне границы её взгля-дов.
Споры, кроме того, что задевают в нас какие-то личные моменты, способствуют сближению. В горячке спора не до политесов, особенно если ты молод, и Юля постоянно сбивалась с "Андрея Викторовича" то на "Андрея" , то даже на "папу" , потом, конечно, одёргивая себя и поправляя. Я сказал ей:
- Слушай, Юля, не мучься. Называй меня как тебе удобнее - хочешь Андреем, хо-чешь "папа" или "папа Андрей". Ну правда же, по отчеству как-то уже не та ситуация, не считаешь?
- Попробую, - смущённо ответила девушка.
В итоге пришли к закономерному "папа Андрей" , потому что папа есть папа, а "Андрей" всё-таки не по возрасту.
:
Вернувшись с работы, я раскрыл мокрый зонт на полу в прихожей и снял всё-таки промокший на рукавах пиджак.
- Б-р-р, ну и погодка, - сказал я. - Так хорошо неделя начиналась и чем заканчивает-ся?
- Апч-хи! - раздалось в Дашкиной комнате.
- Точно! - подтвердил я. - Все выходные насмарку! Даш, ты дома?
- Нет, это Юля, - раздалось в ответ.
Появившись, Юля приложила бумажный платок к носу и снова чихнула.
- Будь здорова, - отреагировал я. - Простыла, что ли?
- Да нет, - помотала она головой, - может аллергия на что?
Но вернувшаяся вечером Дашка быстро всё выяснила. Ну и я вместе с ней, услышав их разговор.
- Вот говорила я тебе не выбражать, а одеваться! Говорила?
- Ну не ругайся, - виновато отвечала Юля. - Апч-хи!
- Сама ты апчхи, - сердито продолжала дочь. - Вот как мы теперь поедем к Денису с Леной?
- Оденусь теплее и поедем, - слабо возражала Юля. - А я на ночь лекарства выпью.
- Лекарства она выпьет, - проворчала Дашка. - Буду тебя неотступно контролиро-вать!
Юля старательно пила весь вечер таблетки, глотала горячий чай с лимоном и стои-чески перенесла большую ложку мёда на ночь. Но утром всё равно не смогла встать с кровати.
- Понятно, - расстроенно прокомментировала это Дашка. - Ладно, сейчас позвоню Ленке, скажу, что мы не можем.
- Ну зачем, - прогундосила Юля. - Езжай сама, а я дома полечусь.
- Ага, знаю я как ты полечишься, - фыркнула дочь. - Ты ж меня всегда слушаешь, когда я тебе что советую.
- Ну Да-а-ш: - протянула Юля виновато.
- Что за шум? - я заглянул к Дашке в комнату.
- Да так, мелкие неурядицы, - отозвалась дочь. Посмотрела на Юлю: - Лежат тут и сопливят.
- Собирались куда-то? - спросил я.
- Денис с Леной звали нас к себе на дачу, у них сегодня годовщина отношений. Ну а у нас вот:
- Даш, - сказал я, подумав, - а если и правда ты одна поедешь? Если хочешь, конеч-но. А за Юлей я присмотрю. Полечу её, покормлю.
- Да ну что вы, Андрей Викторович, - смутилась Юля. - Я уже почти и не болею. Апч-хи!
- Я так и понял, - кивнул я с улыбкой. - Значит мне вообще ничего делать не при-дётся. Красота!
- Выручишь, пап? - с надеждой посмотрела на меня Дашка.
- Собирайся давай, путешественница.
- Пасибки! - дочь радостно прыгнула на меня, обхватив за шею. Еле успел подхва-тить её под попу. - Ты самый-самый у меня! - и чмокнула в щёку.
После её ухода Юля постаралась максимально облегчить мне заботу о ней, но я тут же пресёк все её попытки похозяйничать:
- Так, Юля, давай договоримся. Ты выполняешь мои просьбы - и тогда быстро вы-здоравливаешь. Я, всё-таки, Даше пообещал. И не хотелось бы тебя отшлёпать за непо-слушание.
Юля даже рот открыла от такого поворота, но, увидев мои смеющиеся глаза, поняла, что я над ней подтруниваю:
- Я почти поверила! Коварный вы тип, папа Андрей!
- Ах, моё коварство разоблачили: - я повозил ногой по полу в притворном раска-янии, засмеявшись после.
На ночь я, слушая хрипы и кашель Юли, натёр ей спину и грудь бальзамом, напоил чаем с мёдом и велел укрыться почти с головой и ни в коем случае не раскрываться.
- Юль, тебе сейчас надо пропотеть, понимаешь? И сразу станет легче, проверено не только на Дашке, но и мною лично.
- Ага, я поняла, - закивала Юля, которая от чая и бальзама уже начинала розоветь.
- Ну и хорошо. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
Ночью я встал в туалет и заглянул к Юле в комнату. Вот ведь неслух, про себя сер-дито подумал я, глядя на раскрывшуюся и периодически покашливавшую девушку. По-трогал рукой плечо - ледышка.
- Нет, так мы коммунизм не построим, - пробурчал я, глядя на неё и думая. Укутать одеялом - раскроется. Оставить так - все старания насмарку. Придётся контролировать:
Хорошо, что кровать у Дашки большая, двуспальная. Места хватает. Поэтому я хо-рошо подоткнул одеяло с одной стороны и лёг с другой стороны от Юли. Придвинулся ближе и тихо обхватил её за живот, благо лежала она на боку. Прижался к ней близко, ощущая тёплые мягкие полупопия. Ничего, сейчас усну и до эротических снов, надеюсь, дело не дойдёт.
Устроившись на подушке, я некоторое время повдыхал запах Юлиных духов от во-лос и незаметно провалился в сон.
Очнувшись, открыл глаза. Ещё темно, значит дальше можно спать. Так, а Юля как?
Юля не раскрылась, уже хорошо. И пропотела так, что хоть выжимай. А вот в мок-ром спать не надо. И где ей сухое искать? Да и вставать так не хочется, сам от неё немно-го вымок. А батареи всё не включают.
Тогда так. Я осторожно потянул вверх футболку, в которой спала Юля. Она пробор-мотала что-то, когда я стягивал её через голову, но тут же завозилась в тепле. Бросил фут-болку на пол, всё равно стирать. Теперь вопрос - снимать трусики? По-хорошему - пере-бор. А с точки зрения здоровья - надо. И? Ладно, семь бед - один ответ. Стараясь никуда не смотреть, я стянул с Юли трусики и отправил их туда же, на пол. Поскорее снова лёг рядом. У самого, кстати, трусы намок-ли от Юлькиного пота, но снимать их: Ничего, потерплю. Я обнял Юлю за животик, она повозилась и снова повернулась ко мне спиной. Потом что-то промычала и, ухватив мою руку, перетащила её себе на грудь.
- Даша: - разобрал я. Понятно, во сне перепутала. Ну и ладно. Подожду немного, а потом аккуратно руку вытяну.
Юля начала потихоньку сонно сопеть, а я ощущал под ладонью тёплую упругость с мягким навершием. Не удержался и немного помял грудь. Жаль, что никакому парню не достанется. Хотя, мне всё равно. Дашка довольна, Юля тоже, ну и всё:
И сам провалился в сон. Снилось мне, что я ещё студент и мы с ребятами из группы на квартире Димки Крюкова Новый год отмечаем. И я с какой-то полузнакомой девуш-кой в комнате закрылся, мы уже разделись и почти горизонтальное положение приняли. Я уже не прочь и челноком в её станочке поработать, но она чего-то вдруг засопротивля-лась, руки мои отпихивает. Я и так, и этак - ни в какую. Расстроился даже.
И проснулся. И правда руку мою отпихивают. Только вот не девушка, а Юля проснулась и на меня смотрит.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
»
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 69%)
» (рейтинг: 40%)
» (рейтинг: 76%)
» (рейтинг: 56%)
» (рейтинг: 61%)
» (рейтинг: 87%)
» (рейтинг: 83%)
» (рейтинг: 78%)
» (рейтинг: 70%)
» (рейтинг: 70%)
|
 |
 |
 |
 |
 |  | Брюки Дженни были мокрые почти до колен, поэтому она спереди держала в руках свою куртку, а сзади шёл я, чтобы никто не заметил её мокрых брюк. Мы пошли к женскому туалету, но там была большая очередь. Дженни шла мелкими шагами и второй рукой сжимала себя между ног под курткой. Она взволнованно посмотрела на очередь, и почти сразу же не удержала ещё одну маленькую струйку. Я быстро схватил её за руку и повёл к кустам позади школы. По дороге она не удержала ещё несколько струек и постоянно постанывала. Наконец, мы зашли за кустики, и Дженни, еле успев стащить брюки до колен, выпустила сильную струю. Но через секунду ей удалось остановиться, и девочка, переступая с ноги на ногу, как будто она стояла на раскалённых углях, одним движение стащила вниз трусики, после чего со стоном присела на корточки и выпустила настоящий поток, который с шипением пенился на асфальте. В этот момент я ради приличия повернулся к ней боком, но всё ещё продолжал подглядывать. Когда Дженни закончила писить, она встала, и я увидел, что на асфальте была лужа около трёх метров в диаметре. |  |  |
|
 |
 |
 |  | Я чувствовала, что он напрягается, его вены по длине члена стали более четкими, я чувствовала, что оргазм сейчас накроет и его. Я обхватила головку губами и языком постаралась поласкать выход его канала. Но это было несколько секунд, и в мой рот начала выстреливать его нежная и вкусная сперма. Сделав два глотка, я приняла оставшуюся сперму в рот. Он стонал и глубоко дышал. У меня не хватало сил, чтоб закончить ему минет. Я выпустила головку из рта и остаток спермы нежно стекал на мою щеку. Я лежала и наслаждалась всем произошедшим. Я хотела еще и еще. Я не знала этого человека и его возможности. Я хотела проникновения в себя. Наполнения моей девочки. Массажа всей истомленной без члена женственности. Он перелег из нашей позы к моей голове, коснулся моих губ поцелуем и после тихо прошептал на ушко: |  |  |
|
 |
 |
 |  | На следующий день попа болела и я не мог ею пользоваться. Пришлось ублажать ротиком моего ненасытного. А через день мы уже во всю трахались. Юра возил меня на дикий пляж, где кроме нас никого не было. Загорали ню. Трахались, опять загорали. После недели таких секс занятий попка уже требовала члена. Губки снова припухли от постоянных минетов, даже походка стала женственней. |  |  |
|
 |
 |
 |
 |  | Я была разумной и послушной девочкой, и шлепать меня папе приходилось два-три раза в год, не чаще. Но редкость наказания искуплялась его регулярностью - с родителями я жила до 23 лет, еще год после окончания института, и все это время система наказаний не менялась. Разве что после 18 лет мои родители позволяли мне оставаться в углу в трусах, если в доме находились посторонние мужчины, но это решение было полностью на усмотрении родителей, и если в гостях были друзья семьи, или соседи, считалось, что это "свои люди" , перед которыми можно не стыдиться. Когда я была студенткой, папа шлепал меня за поздние возвращения домой, и за успеваемость, конечно. Как-то мне пришлось простоять отшлепанной в углу целый час, после того, как лектор поймал меня на экзамене со шпаргалкой. Я всеми силами старалась избежать наказания - ведь когда мне исполнилось 23 - папе только исполнилось 45! Мне, уже взрослой молодой женщине, было крайне стыдно, да просто физически неудобно пристраиваться на колени к отцу. Я страшно стеснялась и своих женственных бедер, и округлого, довольно крупного зада, и грудей, которые смешно свешивались, когда я, упираясь руками и ногами в пол, коромыслом ложилась на колени к папе. Меня бросало в дрожь, при мысли, что он видит пушистый треугольник внизу моего живота, и я старалась незаметно перейти от позы "руки по швам" к позе "прикрывая руками писечку". Мне почему-то не приходило в голову настоять на отмене таких наказаний - в самом деле, то, что подходит пятилетнему ребенку - совсем странно для 20летней женщины! Но я часто думала о том, что бы попросить папу шлепать меня по трусикам, хотя так и не решилась сказать об этом вслух. |  |  |
|
|