|
 |
Рассказ №13091
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Среда, 31/08/2011
Прочитано раз: 116983 (за неделю: 53)
Рейтинг: 32% (за неделю: 0%)
Цитата: "Забавная сторона происходящего заключалась в том, что Мария была далека от мысли соблазнить собственного сына. Она не была сексуально неудовлетворенной женщиной и инцестуозные фантазии не посещали ее. Просто ее расторможенному алкоголем мозгу показалось, что невинная, в общем-то, эротическая игра сдобренная легким, на ее взгляд, флиртом поможет укрепить доверие и взаимопонимание с сыном. Несмотря на легкомыслие и безалаберность Марии, ей искренне хотелось быть хорошей матерью...."
Страницы: [ 1 ]
С работы мать пришла немного навеселе. Подобное у нее случалось не то, чтобы часто, но регулярно. Мария всегда была женщиной без комплексов, любила мужчин и вечеринки, после развода же это ее увлечение естественным образом усилилось. Впрочем, до состояния, которое можно было бы назвать неприличным, она практически никогда не напивалась, сохраняя почти здравый ум и почти твердую память. Тем не менее, Виктор не любил пьяную мать, так как под воздействием алкоголя она становилась чересчур общительной и активной, доставляя привыкшему быть предоставленным самому себе сыну много беспокойства.
Вот и сейчас, едва сбросив у порога остроносые туфельки на шпильках, она прошлепала в комнату Виктора, встав за спинкой его кресла, облокотилась на нее, нависнув над плечом сына и заглянула в экран компьютера.
- Витя? - поинтересовалась она, обдавая его винным запахом. - Не скучал, сынок?
- Нет, мам, все нормально. - ответил он, подавляя острое желание глубоко вздохнуть. - Как день?
- Да ничего. Слегка расслабились с коллегами в честь пятницы. А ты чем занимался?
- Играю. - с деланным равнодушием отозвался он.
- А во что? М? - она взъерошила волосы на его макушке.
- Неважно. - ее назойливость начала вызывать у Виктора легкое раздражение. - Мам, может ты спать пойдешь? - попросил он, не надеясь, впрочем, так легко отделаться.
Мария обиженно надула губки.
- Ну, я не настолько пьяна, милый. - ее растопыренные пальцы снова прошлись по его волосам. - Ты не хочешь поболтать с мамой?
- Мам! . . - воскликнул Виктор, терпение которого наконец-то лопнуло и не вставая из кресла развернулся к женщине лицом. - Ну, что ты, ей-богу! . .
Согласно традиционному сценарию таких бесед теперь должна была разыграться легкая ссора, после которой Мария удалилась бы в свою спальню, а Виктор остался заниматься чем душа пожелает. Примирения мать и сын обычно достигали на следующее утро. Виктор произносил дежурные извинения, мать махала рукой, давая понять и что сама была не вполне безупречна, и все заканчивалось. В целом, они совсем неплохо ладили и, по большей части, в их семье царил мир.
Сегодня, однако, Мария внесла в неожиданные коррективы в развитие ситуации. Может, в этот вечер она выпила чуть больше обычного, может кто-то из коллег зашел чуть дальше положенного в традиционном корпоративном флирте, настроив ее на игривый лад, а может были еще какие-то причины, но она вдруг озорно хихикнула и перегнулась через спинку кресла, мазанув по лицу сына упругими полушариями третьего размера. Неожиданно ловким движением она выхватила у него мышку и быстрым кликом открыла окно, которое он свернул, едва услышав, как мать открывает входную дверь.
На экране обнаружилась голая по пояс девушка, держащая в руке пятерку карт. Еще пять карт расположились картинками вверх внизу экрана, образуя ряд. Сбоку от них красовалось изображение колоды.
- Покер на раздевание, а? - хихикнула мать.
Виктор залился краской. Он давно подозревал, что для матери не является секретом его увлечение эротикой и порнографией, но подобные вещи были в их доме фигурой умолчания - Мария делала вид, что ничего не замечает, а он делал вид, что в это верит. Как реагировать на произошедшее он просто не знал.
Видимо, смущение и растерянность сына вызвали у женщины сочувствие. Она чмокнула его в щеку мягкими, влажными губами.
- Не обижайся, милый, мама просто пошутила. Это нормально в твоем возрасте, интересоваться сексом. Я тоже интересовалась. - она снова хихикнула, видимо, вспомнив о чем-то, и в очередной раз потрепала Виктора по голове. - Ну, что, мир?
Все еще алея щеками, он кивнул.
- Вот и славно. - одарив сына еще одним материнским чмоком, Мария удалилась на кухню и загремела посудой.
Оставшись один Виктор потер щеку, стирая следы слюны и помады, и выключил игру. Не то, чтобы он был сильно рассержен дурацкой выходкой матери, но продолжать прежнее занятие сейчас казалось ему глупым. Некоторое время он просто сидел, приходя в себя, потом попробовал пару других игр, тщетно пытаясь развлечься чем-нибудь, но это оказалось бесполезным. Немного подумав, он тоже проследовал на кухню.
Мать разогрела чайник и сейчас сидела за столом, прихлебывая из небольшой чашки растворимый кофе, в который, видимо, была добавлена щедрая порция коньяка из стоящей тут же початой бутылки. Виктор поморщился. Судя по всему, мать отнюдь не считала вечер законченным и была готова продолжить "расслабляться".
- Садись. - предложила она, увидев сына. - Кофе будешь?
Он молча помотал головой.
- Все еще сердишься? - вздохнула она.
Он открыл было рот, пытаясь объяснить, что вовсе даже и не сердился, но Мария уже была на своей волне. В таком состоянии проще было выслушать ее, чем спорить, и Виктор присел на табуретку, готовясь переждать очередной всплеск матушкиного красноречия.
- Понимаешь, - сказала она, накручивая белокурый локон на палец. - мне просто хотелось поболтать. Ну... Как мать с сыном. Я так много времени провожу на работе, а когда прихожу домой ты все время в своем компьютере. Это не совсем правильно. Все-таки мы семья и должны больше времени проводить вместе. Общаться, играть... - тут она замолчала, сложив губы трубочкой и чуть задрав брови. Виктор насторожился. Он отлично знал свою мамочку и понимал, что именно сейчас ее осенила какая-то "гениальная" идея.
- Слушай, - протянула она, глядя куда-то в пространство. - а давай сыграем в карты?
- В карты? - изумился Виктор.
- Ага. - в ее глазах заплясали озорные огоньки. Вскочив из-за стола, она умчалась, чтобы через пару минут вернуться с колодой в руках. - Вот.
- Но я не хочу, мам. - протянул Виктор.
- Я это учла, - ухмыльнулась она с видом победителя. - мы будем играть на раздевание!
- А? . . - Виктор почувствовал, что краснеет второй раз за вечер.
- Что? - она хихикнула. - Застеснялся? Слабо вживую попробовать?
"Вот же дура пьяная" , - сердито подумал он, но так как мать не отставала, а ссориться настроения не было, ответил:
- Ты ж не играешь в покер.
- А причем тут покер? - искренне изумилась она. Бросив колоду на стол, она выпрямилась и провела обеими ладонями по своей груди, животу и бедрам. - Разве тут покер главное? Я думала, совсем другое... - Наклонившись, она заглянула в лицо сыну и прошептала, проводя языком по губам. - Можем сыграть в дурака. Или твоя мама недостаточно хороша для тебя, милый, а?
Вопрос был чистым кокетством. В свои тридцать пять лет Мария была более, чем хороша. Чуть отливающая рыжиной блондинка, изящно сложенная, с бровями вразлет, очаровательным, чуть вздернутым носиком, чувственным, красиво очерченным ртом и большой натуральной грудью, она неизменно привлекала повышенное внимание мужчин, чем, кстати, вовсе не стеснялась пользоваться. Сознавая красоту матери, Виктор, тем не менее, никогда не рассматривал ее как сексуальный объект. Сегодня, однако, акценты несколько сместились, причем, ее собственными стараниями.
Забавная сторона происходящего заключалась в том, что Мария была далека от мысли соблазнить собственного сына. Она не была сексуально неудовлетворенной женщиной и инцестуозные фантазии не посещали ее. Просто ее расторможенному алкоголем мозгу показалось, что невинная, в общем-то, эротическая игра сдобренная легким, на ее взгляд, флиртом поможет укрепить доверие и взаимопонимание с сыном. Несмотря на легкомыслие и безалаберность Марии, ей искренне хотелось быть хорошей матерью.
Виктор же вдруг подумал, что увидеть мамочку голой будет совсем неплохо. Так как эта мысль отозвалась неожиданным напряжением в паху, он поспешно закинул ногу на ногу и сказал:
- Игра будет нечестной.
- Почему? - удивилась мать.
- На тебе больше одежды.
Это было правдой. Виктор был одет по-домашнему: в штаны и футболку. На Марии же, которая не потрудилась переодеться, все еще был ее деловой костюм - жакет, блузка, юбка и полный комплект нижнего белья, включая чулки, которые она надела, вероятно, рассчитывая, что сегодняшний вечер кончится чем-то большим, чем дружеская попойка. Мария хмыкнула.
- Резонно.
Отойдя от сына на пару шагов, она принялась чуть пританцовывая расстегивать жакет. Несмотря на то, что опьянение слегка сказывалось на четкости ее движений, в целом, получалось у нее довольно хорошо. Виктор затаив дыхание смотрел, как она сначала избавляется от жакета и блузки, а потом, приподняв юбку и красиво выставив сначала одну, затем другую ногу, скатывает чулки.
Снятую одежду она небрежно побросала на стоящую поблизости табуретку. Виктор выдохнул. Не то, чтобы он никогда не видел мать в лифчике, но текущая ситуация сильно отличалась от всех предыдущих случаев. Мария, на который выше пояса теперь был только телесного цвета бюстгальтер, красиво приподнимающий ее аппетитную грудь, встала, уперев руки в бока.
Страницы: [ 1 ]
Читать из этой серии:»
»
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 57%)
» (рейтинг: 39%)
» (рейтинг: 71%)
» (рейтинг: 77%)
» (рейтинг: 45%)
» (рейтинг: 45%)
» (рейтинг: 62%)
» (рейтинг: 68%)
» (рейтинг: 70%)
» (рейтинг: 29%)
|
 |
 |
 |
 |  | - Помнишь зимой в ресторане, мы с тобой пьяные взасос целовались, и что мы тоже лесбиянки? - Ответила я Ирке, вспоминая случай произошедший, зимой в ресторане, где мы отмечали день рождения, нашего коллеги учителя математики. Тогда пьяная Ирка, прилюдно поцеловала меня взасос, я ей ответила, но на нас никто не обратил внимание, поскольку все были здорово поддатые. Правда на утро, протрезвев, мне стало стыдно, что я при всех, целовалась с подругой, думала что в школе пойдут сплетни. Но все было тихо, никто из коллег учителей, даже не заикался об этом, поскольку тогда все прилично выпили и мало кто чего помнил. |  |  |
|
 |
 |
 |  | После каттона резинка трусов не казалась препятствием. Лобок уже покрыт мягким пшком, налитые спермой яички поджаты и писюнчик вздрагивает, готовый стрельнуть первым нетерпеливым зарядом. Этого мне и хочется! Я не дрочу, я целую Макса и просто ласкаю член. Глажу яички, едва сжимаю ствол и сосу нежные губы. Мальчик уже не в силах сдерживать напряжение, его беда двигаются в истинктивном стремлении погрузить воспаленную плоть, хоть куда-то, где можно оставить семя, но места нет, и сил сдерживаться нет! Предел пройден... Моя рука становится влажно-липкой, но я продолжаю скользить по чуть опавшему, но все еще налитому кровью писюнчику, размазывая мальчишеский сок. Поцелуй превращается в короткие, легкие прикосновения губ, но я не отпускаю ребенка, понимая, что ему ужасно стыдно сейчас. |  |  |
|
 |
 |
 |  | Утром я вновь вошёл в эту чудесную женщину, фактически мою спасительницу. Я так просто чудесно вошел в нее, внутри был жар, как в печке, влагалище ее было внутри ребристым, как стиральная доска, как следы на песке от отступающей волны. Конечно, до меня его изрядно растянули, но все равно чувствовалась его плотность, упругость стенок. Она так ловко сжимала свои интимные мышцы - я был в полном удовольствии. Да и Надя тоже, судя по её громким сладким стонам. Нам даже пару раз в стенку постучали - завидуют! А я назло им вновь поимел Надю! Стучите и завидуйте! |  |  |
|
 |
 |
 |
 |  | А в веке двадцать первом при прохождении курса молодого бойца один из сержантов, симпатичный двадцатилетний Артём, влюбился в не менее симпатичного Дениса, и... Всё случилось-произошло за день до Присяги, - восемнадцатилетний Денис, никогда до этого не думавший ни о чем подобном применительно к себе, а потому пребывавший в беспечном неведении относительно собственных природных возможностей, вплотную соприкоснулся с голубым сексом, и не просто соприкоснулся, а - отчасти не противясь обстоятельствам, сложившимся в лице симпатичного улыбчивого сержанта, отчасти из любопытства, обусловленного незамутнёнными представлениями о сексе - естественным образом влился в бесчисленные ряды невидимой армии вкусивших упоительную сладость голубой любви, причем ничего удивительного или чего-то необычного в этом не было, да и быть не могло: ведь для того, чтобы эту сладость познать, совсем не обязательно быть геем - достаточно быть просто самим собой... достаточно услышать в своей душе голос самой природы - голос, не замутнённый шелухой устрашающих слов, которые понавыдумывали на закате античности лукавые ловцы человеческих душ и которыми не без некоторого успеха и по сей день жонглируют среди малограмотной паствы разномастные манипуляторы, стремящиеся контролировать внутренний мир каждого, видя в каждом потенциальный источник собственного дохода... Естественный голос природы Денис услышал раньше, чем слух его успел впитать-усвоить голоса нечистоплотных пастырей, и потому для Дениса всё случилось-произошло вполне естественно, - в мире, где луна приходит на смену солнцу, а солнце снова сменяет луну, одним попутчиком стало больше: Денис, пассивно отдавшись Артёму, вслед за этим активно познал Артёма сам, и это знобяще сладкое, совершенно естественное, неизбежно закономерное сексуальное удовольствие обогатило душу Дениса новым знанием о неведомых ранее ощущениях... но - разве этого мало? Губы, обжигающие страстью... члены, обжимаемые жаром губ... ладони рук, то и дело наполняемые сочной мякотью упругих ягодиц... широко распахнувшиеся, раскрывшиеся ягодицы - символ страсти и доверия... разве этого мало? Артём не насиловал Дениса, не принуждал его - Артём показал Денису путь, точнее, открыл для Дениса один из возможных путей-вариантов, и не более того; а уж как долго Денис, обогащенный новым знанием, будет по этому пути идти, или как часто он будет на него сворачивать... кто может сказать в начале, что будет в конце? Всё это случилось-произошло для Дениса в самом начале службы - спустя две недели после того, как он, призванный в армию из небольшого провинциального городка, вместе с полусотней других пацанов прибыл в расположение части для прохождения курса молодого бойца, - случилось всё это за день до Присяги - после отбоя, когда все спали... влюблённый Артём был нежен, был совершенно уверен в естественности происходящего, и вместе с тем он был деликатно терпелив, так что Денис не мог не почувствовать совершенно естественное желание, ответно устремлённое навстречу Артёму, - молодые парни с упоением отдались взаимной страсти, и... на цены на нефть этот частный случай никакого влияния не оказал. |  |  |
|
|