|
 |
Рассказ №2228
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Понедельник, 24/06/2002
Прочитано раз: 30544 (за неделю: 6)
Рейтинг: 86% (за неделю: 0%)
Цитата: "У нее были большие плотные соски невинно-розового цвета, напрягшиеся, видимо, от постоянного трения об майку, торчащие так, что на них, наверное, можно было что-нибудь повесить...."
Страницы: [ 1 ]
Давно это было, лет двенадцать назад. Я только девятый класс закончил. Был июнь и стояла ужасная жара.
Поехал я на дачу. Ехать надо было на экспрессе от Ждановской (совр. Выхино) с двумя остановками в Бронницах и Коломне до города Озеры. Есть такой на юге Московской области.
Подошел к кассе – билетов нет, следующий автобус через два часа. Я к водителю: “ …такие дела”, говорю. Он мне отвечает: “Три рубля и стоять всю дорогу будешь, устраивает?”, а ехать часа два с половиной, а то и три. “Устраивает”, говорю.
Таких как я было еще несколько человек. Дождались мы, пока все бабульки-дедульки и прочие дачники типа меня загрузились и упаковались и тоже стали грузиться. Я был один с маленьким рюкзаком, поэтому я быстро первый зашел и ушел в самый конец салона. За мной зашла девушка и два парня, которые при входе галантно пропустили даму вперед и по проходу дошли до меня. Потом загрузились все остальные и мы поехали.
Ехать долго, достал я книжку (кстати, до сих пор помню, какую: “Кнульп” Г. Гессе, - редкостная ерунда, надо сказать). Настроение у меня клевое, думаю чего-то типа: “в тесноте да не в обиде”, - это был дальнобойный Икарус, народу много, проход между сидениями узкий,- не разойдешься, жара…
Девушка, которая рядом со мной стояла, была одета по-летнему легко. На ней была легкая желтая майка совсем без рукавов. Даже не майка, а такое “не пойми что” из какого-то дурацкого плотного синтетического материала очень свободного фасона (вспомните 80-е!).
Из Москвы выехать не успели, как я, стоя по отношению к ней в полоборота, случайно (честное слово случайно!) заметил, что проемы для рукавов (или как там они называются) у этой майки, так, здорово больше среднего. Дай, думаю, загляну? И сразу почувствовал такое бурление в организме, - ух!
Пулей пронеслась мысль: да-ну, чо там смотреть, у всех у них, чучел, там какие-нибудь лифчики бронированные (да, я извращенец: лифчики – ненавижу!!!), да еще, небось, с какими-нибудь идиотскими “кружавчиками”.
Ну, чуть-чуть переместился, встал поудобнее, и книжку перед глазами держу (чтобы враг не догадался). МАМА РОДНАЯ !!! Что я там увидел!
Автобус, очевидно, покачивало, девушку тоже покачивало и она ближней ко мне рукой держалась за верхний поручень. И майка на ней была такая свободная, что я просто все время видел ее одну грудь, а периодически сразу обе.
Я не могу передать словами, что это было. Не знаю, как у других, но, по-моему, быть Пушкиным стоит именно ради этого. Представьте себе шестнадцатилетноего парня, у которого еще не было ни одной женщины. Более того, насколько я помню, это были первые женские груди, которые я увидел в более или менее половозрелом возрасте с близкого расстояния (а в данном случае от пятидесяти до двадцати (каков, наглец!) сантиметров).
Девушке было лет двадцать, и глядя назад с позиций своего уже многолетнего глубокого знания дела, должен сказать, что грудь у нее была просто потрясающая. Среднего размера, идеальной, - ИДЕАЛЬНОЙ!!! (хочется выть) формы, кожа – благородный мрамор с резкой границей между загоревшей и незагоревшей частями. У нее были большие плотные соски невинно-розового цвета, напрягшиеся, видимо, от постоянного трения об майку, торчащие так, что на них, наверное, можно было что-нибудь повесить.
Я кое-как (делая вид, что залезаю в карман) поправил свой член вверх, чтобы не торчал куда попало. Через час я понял, что схожу с ума.
Где-то в это время средне-вялотекущий разговор между девушкой и теми двумя парнями оживился и они начали сначала тихонько похихикивать, а еще через некоторое время смеяться во всю. При этом она, стараясь сдержать смех, повисала на поручне и сильно наклонялась, при этом сотрясаясь от смеха. Как жить, братцы?!!!
Дамы! Милые дамы!!! Никогда не поступайте так с молоденькими мальчиками (поступайте, поступайте!).
Я кончил прямо так, ничем ни до чего не дотрагиваясь, из последних сил сдерживая желание кретинически заорать и оставшиеся полтора часа чувствовал, как все течет у меня по ногам под штанами.
Прошли годы. До сих пор, как сладкую мечту, закрывая глаза, я вижу две фантастические качающиеся груди. Я помню ее запах, запах ее волос и запах ее тела, который стараюсь уловить в каждой проходящей мимо меня женщине.
И знаете, иногда удается . И тогда, по обстоятельствам, …
Страницы: [ 1 ]
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 49%)
» (рейтинг: 67%)
» (рейтинг: 39%)
» (рейтинг: 86%)
» (рейтинг: 0%)
» (рейтинг: 50%)
» (рейтинг: 85%)
» (рейтинг: 39%)
» (рейтинг: 45%)
» (рейтинг: 36%)
|
 |
 |
 |
 |
 |  | Я проговорил хриплым от ненависти и бешенства голосом: "Не смей называть меня девочкой" после чего начал избивать его с тупой жестокостью, не обращая внимания на его вопли. Когда я устал от этого, я молча перевернул его на живот и резким, сильным движением пропихнул горлышко бутылки в его жопу. От ужасной боли он сначала взвыл а потом начал угрожать мне, он ругался, боже, как он ругался...он кричал, что убьет и закопает меня, кричал что сделает мою жизнь невыносимой, кричал что посадит в колонию и еще много чего...но разве я мог остановиться? Бутылка была уже почти наполовину в его жопе, когда я решил сделать его боль еще сильнее. Оставив его с окровавленным анусом, я сходил на кухню за солонкой, перечницей и ножом. Я не думал о последствиях, я думал лишь о мести. Вытащив бутылку из его развороченной задницы, я всыпал туда половину солонки. Отчим взвыл так, что задрожали стекла, потом он опять начал бешено ругаться. Взяв нож, я нисколько не дрожа и не жалея его, вырезал у него на спине слово "ПИДОР" после чего присыпав это слово солью и перцем...он не прекращал кричать, выть и извиваться от ужасной боли. Но и этого мне показалось мало...я снял штаны м нассал на него, обоссал его с ног до головы (ведь я перед этим выпил целую бутылку шампанского), потом присел и насрал ему на спину, сопровождая действо ужасными словами уже с моей стороны...на земле нет таких жесточайших и циничных слов, которые я ему не высказал в эти минуты...он уже не кричал, на его лице ясно читался панический ужас, он уже считал себя наполовину мертвым, ибо думал, что я лишу его жизни. |  |  |
|
 |
 |
 |  | ты встаешь и уходишь в туалет, я успеваю заскочить за тобой перед тем как ты закрываешь дверь. ты смотришь на меня и не можешь произнести ни слова, я начинаю первая: |  |  |
|
 |
 |
 |  | Женщины, посмотрев на свое мокрое прозрачное белье ни капельки не смутились, только решили, что оно не столько скрывает, сколько придает сексуальности. Мужчины их в этом поддержали. Надо сказать, что практически все присутствующие выглядели очень спортивно, хотя многие из них были старше меня лет на пять, а то и десять. У кого-то возникла мысль избавиться от одежды вообще, но Хлоя возразила - нет смысла ее снимать, если все и так уже мокрое. Оказалась, что почти все присутствующие неоднократно загорали на нудистских пляжах. Я не мог отвести глаз от Джонни, в голове всплывали воспоминания о проведенных вместе днях и, особенно, ночах. Внутри поднялась волна возбуждения, но, к счастью, мой член при этом не встал, только внизу живота как-то защемило. Вдруг я почувствовал не себе взгляд Хлои. Действительно, она постоянно на чеку. |  |  |
|
 |
 |
 |
 |  | Мы сидели так уже несколько минут. Она очень медленно двигалась, елозила киской вокруг основания моего члена, терла свой клитор, ласкала головку члена маткой, обнимая меня за зад, спину, иногда закидывая руки за голову и сильно прогибаясь назад. Я почувствовал, как на меня начинает накатывать волна наслаждения, она это тоже почувствовала, в ней возникла встречная волна, и она заставила ее двигаться быстрее: Движения ее становились все интенсивнее, потом она слегка поднялась, не выпуская из себя головку, потом снова опустилась, снова поднялась: ЕЕ движения вверх-вниз становились все сильнее, и наконец, она просто начала скакать на моем члене. Руками она держалась за мои плечи, ляжки ее били по моим бедрам, а она скакала и скакала: |  |  |
|
|