Рассказ №2349 (страница 3)

     -- Очень, -- и Настя кинулась на пятку Эльвиры, которая вдруг оказалась у нее под носом. Когда она облизала все ноги поднялась выше колен, Эльвира жестоко схватила ее за чудесные длинные волосы и стала самым ужасным образом возбуждаться. Грудь ее вздымалась, руки дрожали, а рот выкрикивал какие-то ласковые, глубоко человечные слова, как то: "люблю", "не могу жить", "ласкай меня, ласкай", из их последнее звучало как угроза. Настя, лизала ей между ног и стонала, как очевидно, стонут матросы на тонущем корабле, корабль тонет, они захлебываются, но все равно продолжают петь свою революционную песню. -- Ты, Петя, глупый и не понимаешь, что я тебя люблю даже такого, -- говорила Саша в затылок стоящему у окна Пете.
     -- Какого это такого? -- Петю это оскорбило, и о наконец повернулся.
     -- Ну какого, какого! Материально необеспеченного. Ты же сам говоришь.
     -- Мало ли, что я говорю.
     -- Знаешь Петя, я вышла за тебя замуж еще из-за того, что ты беден.
     -- А к тебе миллионеры сватались, да?
     -- Ну вообщем были предложения. Но я их отвергала. -- Сашу прямо из себя выводило, что между ней и Петей возникла какая-то стена непонимания, как выражаются психологи.
     -- Вот и иди к своим миллионерам. Пускай они тебе вермишель сварят. Сыру потрут.
     -- Петенька, но ведь это не я вермишели хочу, а ты. К тому же ты любишь по-флотски. А мясо у нас еще осталось. Хочешь я через мясорубку проверчу?
     -- Отстань от меня, а?
     -- Как это отстань? Куда же я отстану? -- и Саша заплакала, сев на бабушкин стульчик в углу кухни.
     -- Прости, -- Петя сел рядом с ней на еще один бабушкин стульчик. Ребята были красивые, милые, но одетые плохо и, кроме того, печать нищих студентов стояла у них на самом лбу.
     -- Неужели у нас никогда не будет детей? -- сказала Саша. -- Неужели мы никогда не разбогатеем?
     -- Опять ты начинаешь?
     -- Ты сам начал.
     -- Ладно, -- сказал Петя тихо и благостно. -- Главное, чтобы член стоял.
     -- Распущенный, ты, Петенька, мальчик!
     -- А сама-то, Сашенька? -- и он, обхватив ее, стал как бы в шутку лезть под ее майку. А шутки в этом было мало, поскольку Сашенька тут же разомлела и стала отдаваться ему прямо на кухне, но не тут-то было, не судьба, не удалось им в этот раз забыться половым актом. В дверь позвонили.
     В дверях перед худенькой интеллигентной Сашенькой стояла большая умопомрачительная Эльвира. Она была в какой-то переливающейся алмазами шубе и черной широкополой шляпе.
     -- Здравствуйте -- сказала она и вошла, вытеснив Сашеньку из дверного проема.


4 серия

     -- Вы, скорее всего, Саша? -- Эльвира, не глядя, подала ей свою шубу и тут же обратилась к Пете, который при виде этой дамы был уже готов побежать к телефону и вызвать районного участкового, дабы защитить себя и свою молодую жену.
     -- А вы, как мне кажется, Петр? -- сказала она ему и, видя его замешательство, потрепала его по плечу. -- Ну-ну, проснитесь, юноша, я не съем вас сию минуту, я, по крайней мере, хочу с вами поговорить, предложить вам, может быть, выгодное дело. А вы смотрите на меня как на кабана. Ах простите меня, -- обратилась она к Сашеньку, которая уже семенила к ней с тапочками в руках. -- Простите меня, Сашенька, я ведь забыла сказать, что я от девочки Насти.
     -- А-а! -- тупо разулыбался Петенька. -- А я-то...
     -- А вы-то, Петенька. Ну да ладно. Выяснили, что я не кабан, перейдем к делу.
     -- Да вы не обращайте на него внимания. Он просто недоверчив к людям -- сказала Саша в спину Эльвире, которая безо всякого приглашения уже проходила в комнату.
     -- Вот, значит, как живет интеллигенция, -- сказала Эльвира и хотела было сесть на аккуратный задрипанный диванчик, но побрезговала и села на стул.
     -- Может быть, вы чаю хотите или... -- Петя замялся и чуть не забился в угол от смущения.
     -- А что у вас есть, кроме чая, господа студенты? Картошка в пальто? Или, как там это говорится? В мундире? Ах, я уже отвыкла от этого бандитского жаргона. Я шучу. Вы, пожалуйста, не будьте так подавлены, -- таким образом, уничтожив ребят окончательно и бесповоротно, она принялась за дело.
     -- У меня есть для вас работа -- сказала Эльвира уже без гитлеровских замашек, и при том голос ее стал каким-то мурлыкающим, вкрадчивым, любезным до цинизма. -- Работа высокооплачиваемая. вернее пока что это только предложение, мне хотелось бы убедиться, в некотором роде, присмотреться...
     -- Подходим мы или нет? -- сказал Петя, выступив вперед.
     -- Петенька, я умоляю, вы же не ботинок, чтобы подходить или не подходить.
     Петя смутился и замолчал навеки. Эльвира удовлетворенно молвила.
     -- Я вам дам сейчас сто долларов. Возьмите -- она протянула Сашеньке сто долларов. Саша дико покосилась на это несметное богатство и отстранилась, сраженная каким-то религиозным страхом. Петя подошел к Сашеньке и по-товарищески обнял ее за плечи.
     -- Голубчики мои, считайте, что я работник фонда помощи голодающим студентам. Ах, я ведь не объяснила. Послушайте, я буду сидеть на этом стуле, положив руку на руку, а вы окажите мне одну пустяковую услугу. Я женщина старая, забывшая, что такое любовь и секс, а вы молодые разнузданные студенты, поправшие, так сказать, мораль, стыд, вообщем, все человеческое. Молодые люди, подумайте, я вас не знаю, вы меня не знаете, вот сто долларов, большие деньги. Вам же ничего не стоит развлечь пожилую леди?
     Ребята остолбенели. Но Эльвира своей долгой паузой вынудила их очнуться и сказала:
     -- Я добавляю еще двадцать долларов и умоляю вас скорей начать, а то мой трамвай уйдет в депо, я останусь на улице дна, и меня изнасилует стая диких подростков. Вы этого добиваетесь?
     Петя с Сашей удалились в кухню, пробыли там минуту и, вернувшись, сказали, что согласны. Эльвира отодвинулась к стене.
      -- Петенька, я прошу вас, разденьте Сашу, а вы, Сашенька, потом разденьте Петю, хорошо? Не стесняйтесь.
     Ребята так и сделали. С трудом, конечно, преодолевая врожденное чувство стыда, они раздели друг друга и стали целомудренно целоваться, еле прижимаясь друг к другу.
     -- О, да, ребятки, хорошо, только вот что Петенька, встаньте на колени перед Сашей и сделайте ей кунилингус. Догадываетесь, что это такое?
     Петя улыбнулся Эльвире. Встав на колени и обняв Сашу за талию, он сначала целовал ей живот, бедра, а потом добрался до промежности и впился в нее губами. Сашенька открыла рот и закрыла глаза. Поскольку Петя стоял на коленях спиной к Эльвире, а Эльвире было важно знать величину возбужденного Петиного члена, она попросила их повернуться на сто восемьдесят градусов, и лично Петю попросила помастурбировать. Член у Пети был достаточно большой, и она, кисло посмотрев на него, вожделенно уставилась на Сашенькину попку, которая была выпуклой и мальчишески крепкой. Тяжело вздохнув, Эльвира попросила их перейти к половому акту, приняв при этом обычную позу, называемую в народе "бутерброд". Ребята легли на диван, Саша раздвинула ноги, и Петя засунул. Вообщем, они держались мужественно и даже возбуждались.
     -- Петенька, не кончай, хорошо? -- попросила Эльвира.
     -- А я еще смогу, не волнуйтесь -- сказал Петя и кончил.
     -- Теперь давайте стоя -- сказала Эльвира, пожирая глазами голую Сашу. Боже, как она презирала мужчин. Как много она думала на предмет их полного искоренения как класса.
     -- Сашенька, -- сказала Эльвира переборов отвращение, -- Поласкай его член губами. Вот так. Чудно.
     Наверно, если б Саша был сиротой, Эльвира убила бы Петю на месте и овладела Сашей, не смотря на то горе, которым Саша, очевидно, была бы объята, видя остывающий труп мужа.
     -- Анальный секс вы не пробовали? -- спросила Эльвира. -- Сашенька, может быть, вы согласитесь?
     -- Анальный? -- растерялась Саша.
     -- Ну да. А что ж тут особенного? Петенька, попробуйте.
     Таким образом Эльвира мстила бедной, ни в чем неповинной Сашеньке, у которой в паспорте даже стояла печать о браке. "Боже, я чудовище" говорила себе Эльвира и продолжала настаивать на анальном сексе. Петя, помявшись, не найдя никаких слов, нагнул Сашу и попробовал сунуть член ей в попку. Саша, разумеется, закричала, но сопротивляться не стала. Тогда Петенька повернулся к Эльвире виновато сказал.
     -- Я не могу, извините. Это очень больно.
     Эльвиру до слез тронул этот пассаж, она сказала, чтоб они прекращали заниматься этим развратом и одевались.
     -- Что же, -- начала Эльвира, когда те уже послушно сидели перед ней на диванчике. -- Я могла бы приходить к вам почаще, вы не против?


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ]

Читать также в данной категории:

© Copyright 2002 Лимона. Все права защищены.