|
|
 |
Рассказ №2508
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Пятница, 14/07/2023
Прочитано раз: 117156 (за неделю: 36)
Рейтинг: 84% (за неделю: 0%)
Цитата: "Это была во всех отношениях теплая компания. Мальчишки и девчонки имели практически все необходимое для спокойной жизни и развлечений: фирменные джинсы и магнитофоны, "видаки" и супермодные журналы. Они сызмальства привыкли получать все, что им хотелось, сразу и без предварительных условий. Родители обеспечивали им будущее - во всех смыслах. Тане дорогу в жизни никто не прокладывал. Конечно, отец помог ей, но он вечно пропадал на работе, говорил уклончиво, что "служит на государев..."
Страницы: [ 1 ] [ ] [ ] [ ] [ ] [ ]
Это была во всех отношениях теплая компания. Мальчишки и девчонки имели практически все необходимое для спокойной жизни и развлечений: фирменные джинсы и магнитофоны, "видаки" и супермодные журналы. Они сызмальства привыкли получать все, что им хотелось, сразу и без предварительных условий. Родители обеспечивали им будущее - во всех смыслах. Тане дорогу в жизни никто не прокладывал. Конечно, отец помог ей, но он вечно пропадал на работе, говорил уклончиво, что "служит на государевой службе". После смерти матери, которую Таня уже и не помнила, отец не женился. И девочка была предоставлена сама себе. Зато после окончания школы отец спросил ее: "Хочешь в кино сниматься?" И все. А через несколько дней сообщил, что она будет подавать документы во ВГИК.
Экзамены Таня сдала с легкостью. Сама не понимая, почему. Конечно, она готовилась, но ведь не настолько хорошо, чтобы сдать на все "пятерки". Когда она называла свою фамилию - Тимохина - экзаменаторы почему-то сразу добрели, разговаривали с ней учтиво, даже ласково. И терпеливо выслушав ее, ставили "отл.".
Во ВГИКе Таня попала в почти сказочный мир. Она очутилась среди ребят и девиц совершенно ей незнакомых, непонятных, загадочных. Многие из них носили известные - знаменитые - фамилии. И Таня смотрела на них с затаенным восторгом.
Как и ее одноклассники в Можайске, вги-ковцы тоже устраивали тусовки, но совсем не похожие на те, к которым привыкла Таня. В Можайске десятиклассники обычно собирались у Витьки Кустова, безнадежного троечника, когда его мать в очередной раз уходила в ночную смену на полиграфкомбинат. Тушили свет, крутили записи, выпивали, а потом, когда по телу разливалась приятно-возбуждающая истома, Таня с пугливым восторгом ощущала на своем теле липкие пальцы соседа и слышала прерывистое частое дыхание. Чьи-то руки лезли ей под юбку, оттягивали резинку трусиков, лихорадочно, рывками пробирались поближе к кучерявому лесочку на лобке и скользили дальше, ниже, в пульсирующую влажную пещеру... Но продолжения не было. То есть горячие ищущие руки продолжали шарить по ее животу, бедрам, паху, и через какое-то время она чувствовала, как мальчишка содрогался и замирал, тяжело дыша, а иногда, постанывая, отшатывался от нее и, вскочив на ноги, растворялся во тьме прокуренной комнаты.
На одной из вгиковских вечеринок Таня познакомилась с Ириной, дочкой известного режиссера Савина. Ирине сразу понравилась красивая провинциалка, и она решила преподнести ее как подарок своей компании. А компания была и вправду "золотая". Лена Абросимова, дочь известного певца, Настя Исаева, чья матушка считалась секс символом советского кинематографа и, как говорили, была любовницей кого-то из правительства, Игорь Крашенинников, сын главного комедийного актера страны, Семка Гольдштейн - сын кинооператора Михаила Золотова, который снял, кажется, все фильмы про Великую Отечественную войну. Был и Сашка Расулов, сын народного поэта, и Тамара Ракитина, дочка Сергея Ракитина, "вечного посла Советского Союза", который сменил почти все европейские столицы.
Вскоре Таня увидела их всех у Ирины дома. Савины-старшие уехали отдыхать ("На Канары", - гордо сообщала Ирина), и "хата была свободна".
Дверь открыла Ирина. Она была в обтягивающих джинсах и лиловой маечке с низким вырезом спереди. Таня невольно обратила внимание на большие, правильной формы, выпуклые груди. Сквозь тонюсенький трикотаж отчетливо проступали крупные, торчащие соски. Таня засмущалась: она была в старом коричневом платье в красную полоску и с кружевами. Ирина провела Таню в большую комнату. Ребята при ее появлении оживились и, здороваясь, тут же начали заигрывать. Игорь Крашенинников вытащил хозяйку на кухню и насмешливо спросил:
- Слушай, Ириш, на кой черт ты привела эту можайскую девицу? Она же нам весь кайф сломает?
- Не сломает, - загадочно ответила Ирина, игриво потрепав Игоря по щеке. - Смотри, сам ей чего-нибудь не сломай! Глупая, чистая и непорочная. Ты, наверно, таких девчонок в жизни не встречал. Пользуйся случаем.
У Игоря заблестели глаза.
- Так, может быть, она и в дурачка с нами сыграет?
- И в дурачка сыграет, и перед твоим "полароидом" попозирует - будь спок! - усмехнулась Ирина. - Главное, чтоб все было натурально, она все очень серьезно воспринимает. И еще: у меня в доме - никаких сексодромов!
Игорь кивнул.
Таня сидела на диване перед журнальным столиком, уставленным бутылками, и держала в руке стакан с "мартини". Вино было сладковатое и очень приятное. У Тани немножко закружилась голова.
- А знаете, - вдруг сказал Игорь, - тут Коська Жигунов вернулся из поездки. Привез мне "полароид". Теперь можем запечатлеть мимолетное видение чистой красоты и тут же им насладиться вновь. Например, красоту женского тела. Лежишь в койке с бабой - щелк! И она уже навечно запечатлена на скрижалях сексуальной истории мира! Таня покраснела. Ирина принесла из родительской спальни каталог "Квелле", и девочки расположились на диване, а ребята отправились на кухню покурить. И обсудить ситуацию.
- А что если девки не согласятся? - спросил Сема Гольдштейн.
- Согласятся - куда они денутся! - возразил Игорь. - И Ирка сказала, что все морально готовы. Кроме можайской красавицы.
- Кстати, - оживился Сергей Ракитин, - а вы видели, какие у этой девахи здоровенные сиськи? Я уже давно к ней присматриваюсь и все думаю - как это она ухитрилась в своем Можайске такие арбузы отрастить?
- Более того! - важно произнес Игорь.
- Ирка говорит, что эта Таня - целка! И что нам придется ее сегодня вводить в курс дела.
- Ни фига себе! - ахнул Сема. - Так, может, сразу сядем за подкидного с раздеванием?
- С раздеванием и с "полароидом"! - добавил Игорь. И ребята вернулись в гостиную.
Все шло как обычно. Слушали музыку, смотрели какую-то "мягкую" порнушку по видео, пили. Иногда кто-то вставал потанцевать.
Наконец Ирина спросила:
- А как же наш традиционный "дурачок"?
- Правильно! - обрадовался Игорь. -
Неси карты! Да нас тут восемь - так что тащи две колоды!
На журнальном столике появились две колоды пластмассовых карт с голыми женщинами в пикантных позах на рубашках. Таня снова покраснела и украдкой оглядела присутствующих.
Игра началась. Первая четверка игроков разместилась на диване за столиком, другая - на полу, усевшись на пушистый палас в кружок. Перед первой сдачей Игорь объявил, что играть будут как обычно. Таня постеснялась спросить, что это такое, и молча взяла свой карточный веер. Когда Сашка остался "дураком", он снял ботинок и со вздохом отшвырнул его в сторону. Игорь после проигрыша снял часы. Ирина - шлепанец.
За игрой время шло незаметно. Семка Гольдштейн пока выигрывал и сидел довольный. Больше всех пострадала Тамара - на ней теперь была надета только цветастая блузка и... трусики. Тане пока везло, но на душе было неспокойно. Заметив ее все возрастающую напряженность, Игорь поднес ей еще один стакан с "мартини". Таня машинально отхлебнула. Горло и пищевод обожгло точно огнем. Она отдернула стакан от губ и посмотрела на Игоря. Тот ухмылялся во весь рот.
- Что, кусается? Сувенир с острова Свободы.
Таня не ответила, едва сдерживая подступившую тошноту. Сдали по новой. Она начала проигрывать. Перед глазами у Тани все поплыло. Голые женщины на картах пустились в бесстыдный пляс, переплелись голыми ляжками, терлись друг о дружку большими грудями, крутыми задами, овальными животами. Теперь Таня уже с трудом различала масть и достоинство карт. Сняв второй носок, Таня лихорадочно стала думать, что же делать дальше.
- Танечка! - сквозь шум в ушах прорвался жесткий голос Игоря. - Что же ты медлишь? Снимай!
Таня устремила на него непонимающий затуманенный взгляд, потом посмотрела на себя. Она сидела в трусиках и в лифчике. Больше на ней ничего не было. Она обвела взглядом полуголых партнеров. В нее впились три пары горящих глаз. Ирина, как ей показалось, глядела насмешливо. Игорь с нескрываемой похотью, а по черным хитрым глазам Сашки Расулова ничего понять было нельзя. Таня опустила голову. Трусики и лифчик. Боже мой... Она разжала пересохшие губы и прошептала:
- Я не... могу...
- Э, девочка, так не пойдет! - нахмурился Игорь. - Мы тут все в одинаковом положении. Игра есть игра. Уговор дороже денег. Так что давай, давай! Таня глубоко вздохнула и закрыла глаза. Такого с ней еще не было. Когда в Можайске она приходила на школьные "бардаки", все происходило в кромешной тьме. И ей не было стыдно. Было немножко неловко - поначалу. Но потом она привыкла к торопливым нервным рукам одноклассников, которые жадно забирались ей под юбку, под трусики, лифчик и гладили ее сильные длинные ляжки, вынимали из плотных чашечек ее большие тяжелые груди и гладили налившиеся, отвердевшие соски...
Страницы: [ 1 ] [ ] [ ] [ ] [ ] [ ]
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 81%)
» (рейтинг: 59%)
» (рейтинг: 79%)
» (рейтинг: 83%)
» (рейтинг: 83%)
» (рейтинг: 48%)
» (рейтинг: 81%)
» (рейтинг: 44%)
» (рейтинг: 50%)
» (рейтинг: 80%)
|
|
|
| |
| | - Здесь женщина может выбрать любого мужчину, мужчина - любую женщину. Однажды мы даже совратили официантку, что по уставу ресторана запрещено. Им нельзя вступать в контакт с клиентами. Но мы сделали всё возможное, чтобы это не вышло за пределы нашего круга. Молодые девушки официантки проходят строгий отбор, чтобы попасть сюда на работу, и заработок здесь довольно высокий. Но запретный плод, он ведь так сладок, согласитесь! И мы не удержались от соблазна, искусив привлекательную официантку: | | |
| |
|
| |
| | Раздевайся-раздевайся, прокричал я из-за ширмы, при этом я сам сначала испугался своих слов. Я сейчас выйду, добавил я, что бы избавиться от мучительной тишины безответности. Сам же стал одеваться медленнее и не отрывался от щели. Наталья уже покраснела. Она повернулась спиной к целителю, скрестив руки перед собой, взялась за краешки обтягивающей фигурку кофточки и потянула ее вверх. Она всегда очень трепетно подходила к выбору нижнего белья, поэтому сейчас она была даже рада возможности покрасоваться перед посторонним мужчиной, нечасто приходится показывать себя кому-то, кроме собственного мужа. Я, немного полюбовавшись столь волнующим зрелищем сквозь ширму, оделся и вышел. Мне было предложено присесть на стул, пока целитель осмотрит Наташу. Она стояла, максимально выпрямив спину и, по просьбе врача, выполняла различные манипуляции телом. Он же водил пальцами вдоль ее позвоночника, местами надавливая и прощупывая что-то. Было интересно наблюдать за действом со стороны. Когда человек мастер своего дела, за ним всегда интересно понаблюдать, а когда в его руках слегка прикрытое тело вашей жены, это тем более привлекает внимание. Я вдруг понял, что его фоновое до этого момента бормотание, это комментарии процесса. Стало немного неудобно, ведь он старался рассказать мне что-то, а я погрузился в свои фантазии. Теперь я внимательно слушал все, что он говорил. Собственно он лишь проговаривал названия мышц и сообщал их состояние. Периодически он просил свою пациентку принять то, или иное положение. То, как он ее ставил, смущало и мою супругу, и меня самого. Не то, чтобы это были слишком непристойные позы, просто сам процесс был нестандартен. Хоть и врач, но все же мужчина ощупывает женщину в присутствии ее мужа, да еще и просит ее всячески выгибаться и наклоняться. Пока он осматривал спину, я еще успокаивал себя, но принципом его метода было то, что он за время сеанса не оставлял без внимания ни одной мышцы, пусть даже она и не беспокоила пациента. Я понимал, что он вот-вот попросит развернуться мою жену. Если бы она готовилась к такому осмотру, то, конечно, надела бы закрытое белье, больше похожее на одежду для занятий спортом. Сейчас же на ней был настолько открытый бюстгальтер, что кружевная линия проходила над самым выступом сосков. Мне очень нравилось, когда Наталья надевала такое белье. Грудь была высоко поднята, и каждое движение открывало взору розовый ореол, а иногда и сам сосок. Я сидел за спинной врача, чуть правее от него. За время осмотра он не раз просил Наталью поднять руки вверх, и я ни разу не замечал, что бы она поправляла бюстгальтер после каких-то телодвижений. Я замирал при каждом слове доктора, ждал, что он попросит ее повернуться, но эта фраза все равно словно ударила меня. Повернитесь, пожалуйста, произнес он. Движения моей супруги казались мне кадрами замедленной съемки. В висках тарабанил пульс, все сжалось внутри и лицо охватило жаром. Наверняка, многие из вас бывали в ситуациях, которые вызывали подобные ощущения. Очень волнующее и возбуждающее чувство. С одной стороны ревность, стыд, какая-то непонятная жадность будто бы он собирался воспользоваться ею, одновременно с этим, желание предложить отложить осмотр на другое время, но с другой стороны, где-то в глубине, не давала покоя мысль о том, что сейчас я буду свидетелем чего-то необычного. Попытка успокоить себя тем, что это всего лишь врач и для него это стандартная ситуация, не дала никаких результатов. Когда она повернулась, я заметил, что врач на какое-то время отвлекся, он осматривал мою жену, как и я. Мы смотрели на женщину, взволнованную ситуацией, ее дыхание участилось. При каждом вдохе, грудь поднималась. От этого, и без того уже заметный контур ореола, открывался все больше. Она явно была возбуждена, кожа вокруг сосков приобрела характерный, более темный, чем обычно цвет и немного сморщилась, кроме того, стали заметны увеличившиеся соски. Она знала об этом, старалась не встречаться глазами ни с кем из нас. Этот знакомый мне блеск в глазах: Похоже ей нравилось шокировать меня. В таком наряде, она казалась еще более развратной чем, если бы она была совсем голой. Белоснежный, почти не скрывающий грудь, бюстгальтер, длинная черная юбка и обнаженные ступни ног, давали странный эффект, как бы недосказанность. Юбку чуть выше колен поднимите, попросил доктор. Наталья покорно, как мне показалось, излишне низко нагнулась и, взяв руками край юбки, выпрямилась. При этом она задрала подол намного выше, чем ее просили. Когда врач, осмотрев суставы, предложил провести первый сеанс прямо сегодня и сказал, что в обход кассы, это будет дешевле, я уже был не способен над чем-то думать. Ну, как вы? Он переспросил, так и не получив ответа. Если не начнете сейчас, то вас второй раз сюда не затащишь, почувствуете эффект и решите, продолжать или не стоит. Даже если бы мы и решили отказаться, то хотя бы оправдывающую причину нужно было выдать. В общем, так или иначе, мы согласились. Вернее ответ дала моя жена, а я лишь одобрительно кивнул. И снова последовала обжигающая слух фраза. Раздевайтесь, произнес доктор и жестом показал на ширму. Насколько нужно было раздеться, он не сказал, жена моя не спросила, а я не находил себе места. В каком же виде она выйдет? Вышла она, обернув себя простыней, которая лежала в пакете забытом мной. Простыню она держала рукой на груди. Однако простыня должна была лечь покрывалом на кушетку и жене моей пришлось остаться в одних трусиках. Это были скорее маленькие шортики из плотного кружева. Вещица довольно таки красивая и не открывающая лишнего. Началась процедура. Я уже со странным ощущением удовольствия наблюдал, как по телу моей супруги скользят смазанные каким-то маслом руки доктора. Пациентка тоже вкушала прелести массажа. Разогрев, довольно приятная процедура, а после, очень болевые воздействия во время которых, даже мне хотелось взвыть от боли, но после которых, в теле ощущалась такая легкость, что хотелось повторить. Она ели сдерживала крик, на глазах появились маленькие капельки несдержанных слез, от которых немного потекла тушь. Болевые приемы чередовались успокаивающими, почти ласкающими поглаживаниями и растираниями. В такие моменты на лице появлялось блаженство. Она уже не стеснялась смотреть на меня, даже дразнила. Когда было больно, она прикусывала губу. Ее негромкие вскрикивания, стали больше похожи на сладострастные постанывания. Дыхание стало тяжелым, лицо сильно раскраснелось. Она была очень возбуждена и даже не старалась скрыть это. Наоборот всем своим видом она подчеркивала это. Когда врач работал над ее поясницей, она прогибалась изо всех сил, то выпячивала попку, то прижималась лобком к кушетке. Не заметить ее странного поведения уже было невозможно. Наверное, и на моем лице было написано, что я готов кончить от одного прикосновения к члену. Тем временем, руки доктора опускались все ниже. Он уже приспустил широкую резинку белья на несколько сантиметров. Он ничего не говорил, но и мне, и моей жене была понятна причина небольшой паузы. Растирать нежную кожу через кружево было не очень то удобно. Супруга не стала дожидаться предложения. Она приподняла попку и медленно спустила трусики почти до колен. При этом, она так согнулась, что ее попка едва не коснулась груди сидящего позади ее доктора. Все это время она, не отрываясь, смотрела мне в глаза. Ее глаза были преисполнены похоти. Опускаясь, она расправляла перед собой простынь, а когда руки были на уровне груди, она поправила ее, но не просто удобно уложила, сильно сжала и оттянула соски. Сидящему сзади врачу, не было заметно этих подробностей, но акт ласки не остался незамеченным. Он уже понял, что является участником некой игры. Он давно заметил, что супруги, находящиеся в его кабинете, оказались в подобной ситуации впервые, что ситуация эта вызвала интерес у обоих, и что они совсем не против подобного эксперимента. Дошла очередь до ног. Я уже говорил, без внимания не оставлялась ни одна группа мышц. Естественно было необходимо немного расставить ноги, но этому мешали трусики, которые так и остались на уровне колен. До последнего момента, я надеялся, что это небольшое развлечение, игра закончится на этом. Трусики должны были оказаться на прежнем месте, они больше не мешали. Я ошибся! Моя супруга села на кушетку и сняла их совсем. Она стояла абсолютно голая. Ты не против, милый, неуверенно сказала она. Не знаю почему, но я не стал возражать, хотя сам вопрос и голос были поставлены так, что она как будто спросила разрешения на то, что бы ее поимели на моих глазах. Самое интересное то, что я был согласен и на это и всем своим видом давал им обоим понять это. | | |
| |
|
| |
| | Ты приходишь. Я не вижу тебя, ты сзади, но я чувствую движение. Ты садишься рядом с кроватью, твои руки касаются моих ног... все выше и выше. Ты наклоняешься - и я чувствую твое дыхание. | | |
| |
|
| |
| | Прождав ее около часа, я начал волноваться: а придет ли она вообще? Мои опасения развеяла Таня. Примерно через 15 минут я увидел ее. Она шла неторопясь, всматриваясь на окружающих и ища взглядом меня. И тут я вспомнил! На сайте знакомств я написал, что мне 18. Нужно было как-то сказать, написать перед встречей. Но было уже поздно: | | |
| |
|