|
|
 |
Рассказ №21870
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Понедельник, 25/11/2024
Прочитано раз: 8625 (за неделю: 41)
Рейтинг: 15% (за неделю: 0%)
Цитата: "В безликой комнате, где свет от неоновых вывесок меняет цветные слайды, я сниму с нее все, встану перед ней на колени и почувствую под своими губами ее теплые влажные губы, услышу ее стон, почувствую ее руки на своей голове. Через несколько минут она не может стоять, ее тело дрожит, мы падаем на кровать, где я продолжаю шептать ее клитору, как он прекрасен. Она почти кричит, она просит, она стонет: "Боже, боже, о господи!". Ни один священник ни в одной церкви не слышал более неистовые воззвания к богу, чем эти, по субботам, на окраине Бронкса. Я провожу пальцем по ее животу, сжимаю сосок, возвращаюсь к ее горячим бедрам, вхожу в нее одним пальцем, затем двумя, она кончает, я вижу ее глаза-как две огромные луны далекой вселенной. Мы лежим на липкой простыне, муха бьется в окно, вентилятор над головой мотает круги, не в силах поверить, что все закончилось. Она вертит сигарету в пальцах, как четки. Я прикуриваю ей, потом себе, чертыхаясь, что, как всегда, она не заметила, где выпала ее зажигалка...."
Страницы: [ 1 ]
Наш дом был неподалеку католического костела, и по субботам меня маленькую часто водила туда мама. Теперь я взрослая-к своим двадцати трем уже избавилась от парочки зависимостей, сьехала от родителей и приобрела достаточно цинизма, чтобы не страдать бессонницей. Но каждую субботу я иду на молитву-в липкую атмосферу того бара, где все началось. Я точно не знаю, что заставляет людей идти в церковь, к ее холодному спокойствию, к ее величественной отстраненности. Но я точно знаю, зачем мне этот насквозь протухший бар. Там я встречу ее-свою мадонну и своего пророка.
Я зайду, закажу стакан чего-нибудь безвкусного и буду ждать, вздрагивать от каждого скрипа двери, раздражаться от громкого смеха вокруг, курить, прятаться в дыму и своих белых длинных волосах. Она вваливается, как всегда смеясь, звякая ключами, оставляя за собой ворох предметов, падающих из сумки. И всегда в ней что-то нелепое, неподходящее, без чего невозможно дышать. Вот она подойдет, скажет глупость, чмокнет в губы, как любимую собачку дамы целуют в нос, уставится своими серыми глазами и, черт возьми, предательски дрогнет губа, потом вторая, и я уже улыбаюсь, разве что не смеюсь. Это все, вот это все длиться и длиться. Все кружится. Потом она берет меня за руку, мы расплачиваемся и едем в какую-нибудь конуру. Там происходит моя исповедь. Я говорю ей в ухо что-то, чтоб она смеялась, кажется, закончится ее смех и исчезнет все вокруг. Она целует меня в шею еще в машине так, что мои пальцы впиваются в сидение, а пульс мотает, как счетчик в такси.
В безликой комнате, где свет от неоновых вывесок меняет цветные слайды, я сниму с нее все, встану перед ней на колени и почувствую под своими губами ее теплые влажные губы, услышу ее стон, почувствую ее руки на своей голове. Через несколько минут она не может стоять, ее тело дрожит, мы падаем на кровать, где я продолжаю шептать ее клитору, как он прекрасен. Она почти кричит, она просит, она стонет: "Боже, боже, о господи!". Ни один священник ни в одной церкви не слышал более неистовые воззвания к богу, чем эти, по субботам, на окраине Бронкса. Я провожу пальцем по ее животу, сжимаю сосок, возвращаюсь к ее горячим бедрам, вхожу в нее одним пальцем, затем двумя, она кончает, я вижу ее глаза-как две огромные луны далекой вселенной. Мы лежим на липкой простыне, муха бьется в окно, вентилятор над головой мотает круги, не в силах поверить, что все закончилось. Она вертит сигарету в пальцах, как четки. Я прикуриваю ей, потом себе, чертыхаясь, что, как всегда, она не заметила, где выпала ее зажигалка.
Утро, как похмелье, открыло один глаз. Я уже иду по улице и кутаюсь в свой синий в клетку шарф, который, как она сказала, "больше подходит для семейного пикника, чем для твоей шеи". Аминь.
Страницы: [ 1 ]
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 79%)
» (рейтинг: 72%)
» (рейтинг: 84%)
» (рейтинг: 78%)
» (рейтинг: 31%)
» (рейтинг: 79%)
» (рейтинг: 85%)
» (рейтинг: 75%)
» (рейтинг: 79%)
» (рейтинг: 77%)
|
|
|
| |
| | Дядя Павел как-то по-звериному рыкнул. Схватил ее одной рукой за шею, а другой за бедро чуть ниже талии. Поднял словно куклу, а потом резко опустил на свой хуй. Я испугался. Мама застонала и затрпепыхалась издавая крайне странные, почти не естественные звуки. Ебырь же притянул ее к себе и перевел руку с шеи ей за спину, заключив в захват, уперся ступнями в матрас кровати, согнув колени, и начал сношать ее. Ноги его жертвы в этот момент болтались в воздухе, словно у какой-то лягушки. Она верещала, хрюкала, пищала, что-то не членоразборчиво мямлила, но из того, что можно было понять - была явно довольной. И тут он снова посмотрел на меня. Я испытывал дикий коктейль новых для меня чувств вперемешку со страхом и стыдом. Мне было не понятно плохо ли то, что я только что делал. Ощущения были такие, словно у меня попросили дневник, а там куча двоек. | | |
| |
|
| |
| | Третий этап был самым болезненным и неприятным, но я, конечно, терпела, боясь вызвать его недовольство. Его член был слишком большим для моего зада, и он не щадил меня, вводя его резко и глубоко. К концу третьего круга я доходила до пика, и мне нужно было всего несколько движений, чтобы снять напряжение. Но финал выбирал он. Редко, когда он бывал в хорошем настроении, и мое поведение удовлетворяло его, он сам помогал мне кончить. Во имя этого фантастического ощущения - ослабнуть у него в руках, отдав себя целиком, до последней капли, я была готова снести другие его пожелания. Часто он заставлял меня заниматься самоудовлетворением у него на глазах. Поначалу мне бывало очень стыдно, и я долго не могла кончить, несмотря на то, что оставалось совсем немного. Это забавляло его. Но вскоре я преодолела свой стыд. | | |
| |
|
| |
| | Конец истории был следующий. Когда муж Ирки Серега стал утром собираться на работу, то обнаружил на лестничной клетке, на коврике голую жену. Кое как затащив ее домой и дав пиздюлей на всякий случай он уехал в рейс. А когда вернулся через два дня, то устроил допрос с пристрастием, после чего Ирка на улицу не выходила целый месяц. | | |
| |
|
| |
| | Высунув язык на всю длину проводила по яйцам и по стволу до самого навершия, лизала так несколько раз подряд и снова брала глубоко в ротик. Челюсти уже сводило от усталости, она сосала с жарким придыханием, переходящим в стоны. Неистово всасывала эту нежную, чарующую головку, наслаждаясь каждым сантиметром, каждой минутой, словно пробка из бутылки шампанского вылетала та из девичих губ, вся испачканная губной помадой. | | |
| |
|