|
|
 |
Рассказ №26156
|
|
|
| |
| | Взяв толстый прут, Гриша взмахнул им и сильно хлестнул по натянутой коже ягодиц. Для рабыни выросшей в интернате порка была обычным делом и вовсе не воспринималась, как тяжелое наказание. Но Лошадка страдала, главным образом, не от боли в ягодицах, а от того, что рассердила своего доброго господина. И она подставляла свою попку под розгу с полной покорностью, почти с восторгом. Ведь молодой хозяин не приказал посадить ее на кол, не отправил на свинарник таскать тяжелые ведра с запаренным зерном. Он даже не передал ее к экзекуторшам, а наказал САМ. Она не дергалась, не виляла попой, только повторяла: | | |
| |
|
| |
| | Все Конечно согласились и я была не против. сергей открыл свойтшкаф и достал огромный толстый фалос и веревку. они поставили меня раком и привязали ноги к дивану. они быстро разделись и достали свои члены. они были большие, даже очень. сережа встал за мной и медленно начал сувать фалос в мою пизду немного прокручивая. я начала стонать. данил же засунул свой хуй ко мне в рот и сказал: | | |
| |
|
| |
| | Естественно, моя рука тотчас находит стоящий во все красе напряженный член и начинает медленные движения вниз-вверх. Головка уже предельно напряжена от переизбытка желания. Но глаза мои непрерывно следят за движениями незнакомки в окне напротив. | | |
| |
|
| |
| | Признаюсь, еще недавно посчитал бы безумием взять и рассказать о самом сокровенном, скрываемом долгие годы ото всех и вся. И не знаю, напишу ли сейчас, испугавшись утром ночных откровений... Но слишком уж одиноко сейчас, в эту ночь, наполненную тоской и капелью за окном и тихо спящим городом и тишиной этой комнаты, ставшей с некоторых пор убежищем, отдушиной от всех и вся... Надеюсь, что моя исповедь кого-то заинтересует и не умрет в корзине для скомканных бумаг...
| | |
| |
|