|
|
 |
Рассказ №8114 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Понедельник, 19/02/2007
Прочитано раз: 33466 (за неделю: 31)
Рейтинг: 88% (за неделю: 0%)
Цитата: "- Ну вот куда это годится? Сосать хуй всяким отщепенцам: под окнами ГУВД Москвы: позорить честь мундира: что еще ты позволишь с собой сотворить? Отпердолить тебя в жопу на Лубянке? Обоссать на Красной площади?..."
Страницы: [ ] [ 2 ]
Колина веснушчатая физиономия расплылась в похабной ухмылке:
- Знаешь, подруга, твой Бабаков, перед тем как ты пришла и началась веселуха, сказал: "Елена Георгиевна так много от тебя хлебнула: ". Золотые слова! Только гражданин майор сам не въезжал, насколько он прав. А сейчас, - Коля отвесил глубокий кивок, - ты хлебнешь еще! Моего белкА:
- Что, прямо здесь? - стушевалась Елена, опасливо и с неким пиететом поглядывая на грозное здание.
- Ага! Прямо здесь!
- Ты точно псих! - восхищенно прошептала Елена, но тем не менее пригнулась и протянула руку к потрескивающему от предвкушения зипперу. Джентльмен Коля сдвинул рычаг передач в крайне заднее положении, чтобы не мешался. И блаженно уронил затылок на подголовник. Зажмурился.
Старший лейтенант Елена Георгиевна Панарина просунула голову под руль, и ее миловидный ротик, столь искусный в чтении нотаций всяким малолетним нарушителям, заполнился самой непристойной частью самого неподатливого из ее подопечных. Проще говоря, Ленка заглотнула Колин хуй.
В минете этот миловидный ротик был не менее искусен, нежели в чтении нотаций. А с точки зрения Коли Лакки - так и гораздо более искусен. Собственно говоря, с этого и завязалась их трогательная дружба. С сакраментальной Колиной фразы, когда его в какой-то по счету раз доставили в отделение: "Подруга, если нечем рот занять, - можешь поучить меня жить. А так - мой хуй к твоим услугам!"
Против самых безумных Колиных ожиданий, молодая офицерша хотя и покраснела, но хмыкнула: "А не застучишь, мелкий? Типа, совращение?"
"Нет! - твердо пообещал обалдевший Коля. - На пацана отвечу!"
Вспоминая об этом сейчас, он застонал. Еленины губы и язычок знали свое дело. Совершенствовались они непрерывно, с девятого класса школы, когда Леночка Панарина могла запросто сделать минет едва знакомому мальчишке, единственно - ради обогащения опыта. "Сколько хуев - столько подходов, - объясняла она подругам. - Но ведь чем больше попробуешь - тем скорее подберешь. Это как шахматы: комбинаций дохуя миллиардов, но кто не играет - тот и нихуя не научится".
На юрфаке МГУ она была любимицей курса. И не только своего. И все недоумевали, с чего она пошла в милицию, да еще и на самую неблагодарную работу - с малолетками возиться. Только Лена знала, с чего:
Коля, не открывая глаз, объявил торжественно, томно и зычно:
- Вот всегда мечтал, как офицер милиции отсосет мне прямо у крылечка Петровки-38!
Елена что-то промычала в ответ.
- Во-во! - согласился Коля, счастливо засмеявшись. - И сейчас, Леночка, я в лице твоего ебальца имею всю вашу серую породу! И: - он напрягся, судорожно заегозил по сиденью, уже не обращая никакого внимания на боль в поротой заднице. - Раз! Два! Три! Ооо! Йеэээ!
С полминуты его грешные, наэлектризованные до треска мошонки яйца исходили горячим густым белком. Коля подумал, что если бы поставить на пути его мощных выплесков турбину - можно было бы обеспечить энергией целый квартал и капитально утереть нос Чубайсу. А если бы подарить хоть половину его кайфа какому-нибудь пацану попроще - так тот в простоте своей сдохнет от счастья, а потому и нехер делиться!
- Молодец: спасибо: - хрипло пробормотал Коля, когда Лена, усвоив белок до последней капли, осторожно сняла свою бесшабашную очаровательную головку со все еще крепкого "скипетра".
Тут Коля будто спохватился - и, подавшись вперед, сграбастал Елену за шелковистые черные локоны, не давая выбраться из-под руля:
- Куда! А ну смирно, блядина! - и принялся приговаривать голосом вкрадчивым, теплым и ласковым, как некий игрушечный костерок инквизиции для уличенных в ереси кукол: - Шалава ты, Ленка, шалава!
От мимоходом отвесил старшему лейтенанту милиции игривую пощечину. И продолжил укорять:
- Ну вот куда это годится? Сосать хуй всяким отщепенцам: под окнами ГУВД Москвы: позорить честь мундира: что еще ты позволишь с собой сотворить? Отпердолить тебя в жопу на Лубянке? Обоссать на Красной площади?
- Обоссать - нихуя! - опровергла Елена.
- Все равно дрянь ты, дрянь! Шалава! Дрянная девчонка! - Коля, чуть намотав Еленины волосы на руку, привлек ее поближе к себе, приложил губами к пряжке ремня: - А ну целуй давай! Его, его! Ремешок мой. Полижи его, поласкай: попробуй на вкус: попроси, чтобы он был к тебе сегодня добрым: только хуй он будет добрым: так ужалит, и раз, и другой, и много раз - что Леночка плакать будет: и пизденка Леночкина плакать будет: потому что Леночка извращенка: и за это Леночку драть надо: а чем больше дерут - тем больше Леночка прется: вот ведь какой замкнутый круг-то!
- Я уже вся теку! - одышливо призналась Елена. - Поехали!
Страницы: [ ] [ 2 ]
Читать из этой серии:»
»
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 53%)
» (рейтинг: 37%)
» (рейтинг: 85%)
» (рейтинг: 86%)
» (рейтинг: 71%)
» (рейтинг: 57%)
» (рейтинг: 0%)
» (рейтинг: 65%)
» (рейтинг: 87%)
» (рейтинг: 41%)
|
|
|
|
| |
| | Стоя над мамой, он продолжал свои ласки. не торопясь, но и не медля. Вспомнив упоминание Нины, что мама не против легкой боли, он сознательно стал покусывать соски Ирины. Она давно не испытывала ни чего подобного. Тело выгнулось на встречу боли. Больше Сашка не стал ждать. Смазка обильно капала на простынь со ствола и из влагалища. Издав легкий стон Сашка плавно вошел во влагалище. Вначале он хотел это сделать таранным ударом, но в конце передумал. Он же не сволочь какая то. Под ним лежала его мама, женщина, о которой он грезил, которую изнасиловал, но любил. Он входил в лоно из которого когда то вышел сам и которое сейчас дарило ему наслаждение. Ирина лежала на спине кусая пальцы, что бы не закричать громко. Ее чадо, который однажды вышел на свет из влагалища под крики боли, сейчас входил в него даря радость и не земное удовольствие. Сашка зарычал двигаясь быстрее, его член таранил Ирину становясь больше и тверже. Вот он замер содрогаясь от оргазма, выплескивая семя в маму-любовницу. Ирина накрыла лицо подушкой и громкий сладострастный стон, переходящий в крик наполнил дом. | | |
| |
|
| |
| | Она подтянула меня к себе за яички, чтобы я оттопырил попку, и я ощутил холодный палец на своем анусе во второй раз. Затем палец проник внутрь, и женщина стала смазывать мне дырочку изнутри. Мой член предательски зашевелился. Наконец, она вставила мне в попу градусник, и осталась сидеть рядом со мной на несколько минут, постоянно поправляя градусник и придерживая меня за бедра. Вынув градусник, она объявила, что температура нормальная, и что сейчас они с ассистенткой будут ставить мне клизму. Спорить было просто глупо, и я только обреченно вздохнул. Сначала женщины промыли мне кишку из груши, причем ставила ее не одна сестра, а обе по очереди. Одна из них вставляла жесткий наконечник осторожно, а вторая (та, которая была постарше) - наоборот резко, так, что я всякий раз дергался. После этого мне было предложено пройти в туалет, который находился здесь же, в процедурной. Прокакавшись и подтерев попу, я вернулся к сестрам, прикрывая половые органы рукой. Мне приказали подойти к некоему самодельному подобию биде (обыкновенному унитазу с прикрепленным над ним душем) , и присесть на него. После чего старшая из женщин включила воду, и, надев резиновую перчатку, тщательно подмыла мне попу с мылом. | | |
| |
|
|
| |
| | Никогда не думала, что мой рот может так растягиваться и совершать подобные движения. Я попыталась языком вытолкнуть член, но мне это не удавалось. Жуткая боль от проникновения сзади сузила весь мир до точки. Я ничего не чувствовала кроме этой боли. Даже член в глотке уже мало волновал. Он насаживал меня как куклу, а я двигала попой, пытаясь соскочить с огромного кола, вонзившегося в меня. Всё померкло на мгновение, я наверное от боли на секунду потеряла сознание. Когда очнулась большая часть огромного члена таранила нежный анус, разбивая его, внутри все саднило и болело, от каждого движения горело словно огнем. Член во рту тоже не просто двигался, мужчина вбивал его в меня, как будто мстил за что-то. . слезы. . слюни. . все это смешалось и капало на пол подо мной. Я хотела только одного, чтобы скорее закончилась эта пытка. Каждый удар сзади приносил столько боли, что слезы вновь градом катились из глаз, а от члена во рту болели щеки и не было сил его сосать как приказывал мне мужчина. Да и не умела я. . за что теперь расплачивалась каждым ударом. Мне казалось, что я надета на две палки, долбящие одновременно | | |
| |
|