|
|
 |
Рассказ №21262
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Вторник, 26/02/2019
Прочитано раз: 18306 (за неделю: 18)
Рейтинг: 61% (за неделю: 0%)
Цитата: "Она зажгла две свечи на подсвечниках фортепьяно села на круглый табурет, подняла крышку и заиграла. Она играла нежные мелодии Вивальди, Шопена, потом бурные Рахманинова. Сема присел рядом на стуле и очаровывался льющейся музыкой. Наконец, она устала. Сема попросился к клавишам. И, неожиданно для самого себя, красиво сыграл и напел их любимую фронтовую "Вьется в тесной печурке огонь". Марта была очарована нежностью мелодии и напева, хотя ничего из слов не могла понять...."
Страницы: [ 1 ]
Гертруда довольно улыбалась. Русский оказался не таким уж страшным мужланом, как она себе представляла. Вот и сейчас, он ласкал, целовал ее, благодарил за то, что между ними произошло. Он был доволен. И Гертруда была довольна. Давно, очень давно она не получала такой сексуальной разрядки. Она чмокнула Егора в щеку. Маленьким полотенцем протерла его обмякший член от спермы и ее выделений, протерла себя. И, выскользнув из его объятий, пошла в душевую. Там хорошо подмылась и проспринцевала себя из маленькой клизмы заранее приготовленным раствором марганцовки.
Когда она пришла в спальню, русский уже спал, вытянув левую руку на ее половину. Она тихонько отодвинула руку и улеглась рядом. Лежала, всматриваясь в черты русского офицера. Ей понравилось, как все произошло. Он не был грубым, временами даже нежным. А главное, она опять почувствовала себя женщиной, которая кому-то нужна. И, еще он заботился не только о своем удовольствии, и удовлетворил ее, как никто и никогда в ее жизни. С этими мыслями она и уснула. Не так страшны эти русские, как их расписывала немецкая пропаганда.
Глава 5.
Марта Шлиппенбаум была девушкой стройной и на лицо симпатичной. Но, высокая, сухопарая с небольшой грудью, неширокими бедрами и тощими ягодицами, она никогда не привлекала к себе внимания мужчин. А уж молодые парни всегда предпочитали девушек пониже их ростом, а особенно тех, у кого в лифчике и под юбкой было за что ухватиться.
Выучилась она на учительницу младших классов и переехала в городок, где в местной гимназии было вакантное место. В городке мерия не смогла предоставить ей жилье и ее поселили в близлежащем поселке в маленьком одноэтажном домике. Она с удовольствием ринулась в работу, все свое время посвящая обучению детей и общению с ними. С мужчинами пару раз пыталась флиртовать, но каждый раз натыкаясь на полное безразличие, прекратила эти попытки. И решила: если Бог даст ей суженого, то - надо ждать. А нет - то и оставаться ей старой девой.
И вот, на постой к ней определили молодого веселого солдата. Слава Богу, он говорил по-немецки, и, она надеялась, недоразумений у них не будет.
Вечером, как и во всех домах, накрыли на стол. Марта нарезала овощей, наварила картошки. Сема открыл банку тушенки, наделал бутербродов.
Когда он достал флягу с водкой, Марта отрицательно покачала головой:
"Шнапс, о, нет-нет, у меня есть кое что получше. Она достала из подвала дома початую бутылку полусладкого токайского. Она очень любила это вино, но позволяла себе только одну рюмочку в свой День Рождения и по религиозным праздникам.
Марта постаралась накрыть стол, как на праздник. Красивые тарелки и бокалы, серебряные вилки и ножи - мамин подарок на ее двадцатилетие. Две свечи в красивых подсвечниках. Выпили, закусили и стали ужинать, присматриваясь друг к другу.
Русский очень прилично вел себя за столом: не чавкал, аккуратно пользовался приборами. А главное, все время ухаживал за ней. Подкладывал из блюд на ее тарелку, подливал вина в бокал. И, без умолку, болтал, ни о чем. Сначала познакомились - как кого зовут. Потом, что-то о стоявшей жаркой погоде. Потом, о красоте и вкусе ее овощей. Потом об ее умении готовить такую вкусную картошку.
Марта и не заметила, как они выпили всю бутылку. Она прибрала со стола. И так, как была в состоянии эйфории от выпитого, съеденного и внимания молодого человека, ей захотелось музыки. В комнате стояло ее гордость, настоящее настроенное фортепиано.
Она зажгла две свечи на подсвечниках фортепьяно села на круглый табурет, подняла крышку и заиграла. Она играла нежные мелодии Вивальди, Шопена, потом бурные Рахманинова. Сема присел рядом на стуле и очаровывался льющейся музыкой. Наконец, она устала. Сема попросился к клавишам. И, неожиданно для самого себя, красиво сыграл и напел их любимую фронтовую "Вьется в тесной печурке огонь". Марта была очарована нежностью мелодии и напева, хотя ничего из слов не могла понять.
Потом Марте захотелось танцев. Она достала из шкафа свой старый-старый патефон. Несколько пластинок. Сема завел патефон и поставил пластинку. Это были вальсы Штрауса. Они танцевали, все более и более прижимаясь друг к другу. Потом Сема в танце нашел ее губы, и они слились в страстном поцелуе. Потом, все также целуя ее, Сема подхватил Марту на руки и закружил по комнате в ритме танца.
Наконец мелодия закончилась. Сема, удерживая Марту одной рукой, другой снял иголку с пластинки, снял пластинку, закрыл патефон. И, удерживая Марту уже двумя руками, понес к себе в комнату. Марте было так сладостно колыхаться на его руках, но, поняв, куда ее несут, она затрепыхалась и выскользнула из его рук.
Марта давно уже поняла и согласилась с тем, как закончится их вечер. Но в ее комнате стояла двуспальная кровать, а в его маленький топчанчик. Конечно же, на кровати им будет удобнее.
Марта взяла со стола маленькую керосиновую лампу и, взяв в руку Семкину ладонь, потянула его в свою комнату.
Войдя в комнату, Марта поставила лампу на маленький столик, потом застенчиво взглянула на Семку и, резко дунув, погасила лампу.
Она быстро раздевалась в темноте. Повесила платье на плечики, убрала в шкаф, сняла рубашку и, сложив, положила ее на полочку для несвежего белья. Поколебавшись несколько секунд, сняла трусики и убрала их туда же.
Сема стоял и смотрел, как в темноте оголяется и белеет ее тело. Почувствовав, как начинает крепнуть его мужской естество, сел на стул и начал лихорадочно раздеваться.
И вот они стоят обнаженные друг напротив друга. Сема обнял девушку, прижал к себе, почувствовал, как впились в его тело острые иголочки ее сосков. Долго целовал ее глаза, всё ее лицо лоб, щеки, подбородок. Нашел губы и впился страстным поцелуем.
Марта обняла парня за шею и всем телом прижалась к нему. Он целовал и целовал ее. У нее кружилась голова от его поцелуев и начали подкашиваться ноги. Почувствовав это, он бережно подхватил ее на руки и уложил на кровать. Лег рядом и снова поцелуи. Теперь он уже целовал ее груди, облизывал, теребил языком соски. Марта улетала в иной мир. Она прижала его голову к своей груди, и легкий стон вырвался из ее губ. Она почувствовала, как промежность становится влажной. И, вот, капелька ее любовного сока вытекла из лона и потекла по ноге к попке.
"Боже, хорошо, что я подстелила полотенце, а то завтра простынь было бы не отстирать" , улыбнулась про себя Марта.
Наконец, оба поняли, что хотят друг-друга до безумия. И продолжать ласки -больше нету сил.
Сема уже провел рукой по промежности девушки, и, убедился, что она хочет его. Он раздвинул ее ноги, стал между ними на колени, и стал головкой вздыбившегося члена нащупывать вход. Он аккуратно и осторожно протолкнул головку члена между половых губок.
Почувствовав во входе в свое влагалище мужской член, Марта, вдруг вспомнила рассказы старших замужних товарок о том, как больно бывает при первой близости с мужчиной. По телу ее прошла дрожь, и она вся окаменела, в ожидании.
Сема вдруг почувствовал, как по телу девушки прошла волна сильной дрожи и вся она напряглась и застыла. У него уже был сексуальный опыт общения с невинными девицами. И он понял, что это ее первая встреча с мужчиной в постели.
Сема прекратил всякое движение. Он лег на девушку, опираясь на локти, чтобы не сильно придавить ее. Обнял ладонями ее лицо и стал его целовать. Он шептал ей на ушко милые, нежные, глупые, но такие необходимые в этот момент слова и чувствовал, как ее тело отмякает, расслабляется под его ласками. Наконец, Марта успокоилась и обмякла. И Сема понял, пора! Он прильнул к ее губам и, понимая, что медленным продавливанием только усилит ее боль, резко двинул бедрами, вобрал в себя ее девичий стон. И застыл, давая ей возможность утихомирить боль и почувствовать себя заполненной его мужеской силой.
Страницы: [ 1 ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
»
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 87%)
» (рейтинг: 47%)
» (рейтинг: 87%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 68%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 76%)
» (рейтинг: 78%)
» (рейтинг: 89%)
» (рейтинг: 82%)
|
|
|
| |
| | - Здесь женщина может выбрать любого мужчину, мужчина - любую женщину. Однажды мы даже совратили официантку, что по уставу ресторана запрещено. Им нельзя вступать в контакт с клиентами. Но мы сделали всё возможное, чтобы это не вышло за пределы нашего круга. Молодые девушки официантки проходят строгий отбор, чтобы попасть сюда на работу, и заработок здесь довольно высокий. Но запретный плод, он ведь так сладок, согласитесь! И мы не удержались от соблазна, искусив привлекательную официантку: | | |
| |
|
| |
| | Раздевайся-раздевайся, прокричал я из-за ширмы, при этом я сам сначала испугался своих слов. Я сейчас выйду, добавил я, что бы избавиться от мучительной тишины безответности. Сам же стал одеваться медленнее и не отрывался от щели. Наталья уже покраснела. Она повернулась спиной к целителю, скрестив руки перед собой, взялась за краешки обтягивающей фигурку кофточки и потянула ее вверх. Она всегда очень трепетно подходила к выбору нижнего белья, поэтому сейчас она была даже рада возможности покрасоваться перед посторонним мужчиной, нечасто приходится показывать себя кому-то, кроме собственного мужа. Я, немного полюбовавшись столь волнующим зрелищем сквозь ширму, оделся и вышел. Мне было предложено присесть на стул, пока целитель осмотрит Наташу. Она стояла, максимально выпрямив спину и, по просьбе врача, выполняла различные манипуляции телом. Он же водил пальцами вдоль ее позвоночника, местами надавливая и прощупывая что-то. Было интересно наблюдать за действом со стороны. Когда человек мастер своего дела, за ним всегда интересно понаблюдать, а когда в его руках слегка прикрытое тело вашей жены, это тем более привлекает внимание. Я вдруг понял, что его фоновое до этого момента бормотание, это комментарии процесса. Стало немного неудобно, ведь он старался рассказать мне что-то, а я погрузился в свои фантазии. Теперь я внимательно слушал все, что он говорил. Собственно он лишь проговаривал названия мышц и сообщал их состояние. Периодически он просил свою пациентку принять то, или иное положение. То, как он ее ставил, смущало и мою супругу, и меня самого. Не то, чтобы это были слишком непристойные позы, просто сам процесс был нестандартен. Хоть и врач, но все же мужчина ощупывает женщину в присутствии ее мужа, да еще и просит ее всячески выгибаться и наклоняться. Пока он осматривал спину, я еще успокаивал себя, но принципом его метода было то, что он за время сеанса не оставлял без внимания ни одной мышцы, пусть даже она и не беспокоила пациента. Я понимал, что он вот-вот попросит развернуться мою жену. Если бы она готовилась к такому осмотру, то, конечно, надела бы закрытое белье, больше похожее на одежду для занятий спортом. Сейчас же на ней был настолько открытый бюстгальтер, что кружевная линия проходила над самым выступом сосков. Мне очень нравилось, когда Наталья надевала такое белье. Грудь была высоко поднята, и каждое движение открывало взору розовый ореол, а иногда и сам сосок. Я сидел за спинной врача, чуть правее от него. За время осмотра он не раз просил Наталью поднять руки вверх, и я ни разу не замечал, что бы она поправляла бюстгальтер после каких-то телодвижений. Я замирал при каждом слове доктора, ждал, что он попросит ее повернуться, но эта фраза все равно словно ударила меня. Повернитесь, пожалуйста, произнес он. Движения моей супруги казались мне кадрами замедленной съемки. В висках тарабанил пульс, все сжалось внутри и лицо охватило жаром. Наверняка, многие из вас бывали в ситуациях, которые вызывали подобные ощущения. Очень волнующее и возбуждающее чувство. С одной стороны ревность, стыд, какая-то непонятная жадность будто бы он собирался воспользоваться ею, одновременно с этим, желание предложить отложить осмотр на другое время, но с другой стороны, где-то в глубине, не давала покоя мысль о том, что сейчас я буду свидетелем чего-то необычного. Попытка успокоить себя тем, что это всего лишь врач и для него это стандартная ситуация, не дала никаких результатов. Когда она повернулась, я заметил, что врач на какое-то время отвлекся, он осматривал мою жену, как и я. Мы смотрели на женщину, взволнованную ситуацией, ее дыхание участилось. При каждом вдохе, грудь поднималась. От этого, и без того уже заметный контур ореола, открывался все больше. Она явно была возбуждена, кожа вокруг сосков приобрела характерный, более темный, чем обычно цвет и немного сморщилась, кроме того, стали заметны увеличившиеся соски. Она знала об этом, старалась не встречаться глазами ни с кем из нас. Этот знакомый мне блеск в глазах: Похоже ей нравилось шокировать меня. В таком наряде, она казалась еще более развратной чем, если бы она была совсем голой. Белоснежный, почти не скрывающий грудь, бюстгальтер, длинная черная юбка и обнаженные ступни ног, давали странный эффект, как бы недосказанность. Юбку чуть выше колен поднимите, попросил доктор. Наталья покорно, как мне показалось, излишне низко нагнулась и, взяв руками край юбки, выпрямилась. При этом она задрала подол намного выше, чем ее просили. Когда врач, осмотрев суставы, предложил провести первый сеанс прямо сегодня и сказал, что в обход кассы, это будет дешевле, я уже был не способен над чем-то думать. Ну, как вы? Он переспросил, так и не получив ответа. Если не начнете сейчас, то вас второй раз сюда не затащишь, почувствуете эффект и решите, продолжать или не стоит. Даже если бы мы и решили отказаться, то хотя бы оправдывающую причину нужно было выдать. В общем, так или иначе, мы согласились. Вернее ответ дала моя жена, а я лишь одобрительно кивнул. И снова последовала обжигающая слух фраза. Раздевайтесь, произнес доктор и жестом показал на ширму. Насколько нужно было раздеться, он не сказал, жена моя не спросила, а я не находил себе места. В каком же виде она выйдет? Вышла она, обернув себя простыней, которая лежала в пакете забытом мной. Простыню она держала рукой на груди. Однако простыня должна была лечь покрывалом на кушетку и жене моей пришлось остаться в одних трусиках. Это были скорее маленькие шортики из плотного кружева. Вещица довольно таки красивая и не открывающая лишнего. Началась процедура. Я уже со странным ощущением удовольствия наблюдал, как по телу моей супруги скользят смазанные каким-то маслом руки доктора. Пациентка тоже вкушала прелести массажа. Разогрев, довольно приятная процедура, а после, очень болевые воздействия во время которых, даже мне хотелось взвыть от боли, но после которых, в теле ощущалась такая легкость, что хотелось повторить. Она ели сдерживала крик, на глазах появились маленькие капельки несдержанных слез, от которых немного потекла тушь. Болевые приемы чередовались успокаивающими, почти ласкающими поглаживаниями и растираниями. В такие моменты на лице появлялось блаженство. Она уже не стеснялась смотреть на меня, даже дразнила. Когда было больно, она прикусывала губу. Ее негромкие вскрикивания, стали больше похожи на сладострастные постанывания. Дыхание стало тяжелым, лицо сильно раскраснелось. Она была очень возбуждена и даже не старалась скрыть это. Наоборот всем своим видом она подчеркивала это. Когда врач работал над ее поясницей, она прогибалась изо всех сил, то выпячивала попку, то прижималась лобком к кушетке. Не заметить ее странного поведения уже было невозможно. Наверное, и на моем лице было написано, что я готов кончить от одного прикосновения к члену. Тем временем, руки доктора опускались все ниже. Он уже приспустил широкую резинку белья на несколько сантиметров. Он ничего не говорил, но и мне, и моей жене была понятна причина небольшой паузы. Растирать нежную кожу через кружево было не очень то удобно. Супруга не стала дожидаться предложения. Она приподняла попку и медленно спустила трусики почти до колен. При этом, она так согнулась, что ее попка едва не коснулась груди сидящего позади ее доктора. Все это время она, не отрываясь, смотрела мне в глаза. Ее глаза были преисполнены похоти. Опускаясь, она расправляла перед собой простынь, а когда руки были на уровне груди, она поправила ее, но не просто удобно уложила, сильно сжала и оттянула соски. Сидящему сзади врачу, не было заметно этих подробностей, но акт ласки не остался незамеченным. Он уже понял, что является участником некой игры. Он давно заметил, что супруги, находящиеся в его кабинете, оказались в подобной ситуации впервые, что ситуация эта вызвала интерес у обоих, и что они совсем не против подобного эксперимента. Дошла очередь до ног. Я уже говорил, без внимания не оставлялась ни одна группа мышц. Естественно было необходимо немного расставить ноги, но этому мешали трусики, которые так и остались на уровне колен. До последнего момента, я надеялся, что это небольшое развлечение, игра закончится на этом. Трусики должны были оказаться на прежнем месте, они больше не мешали. Я ошибся! Моя супруга села на кушетку и сняла их совсем. Она стояла абсолютно голая. Ты не против, милый, неуверенно сказала она. Не знаю почему, но я не стал возражать, хотя сам вопрос и голос были поставлены так, что она как будто спросила разрешения на то, что бы ее поимели на моих глазах. Самое интересное то, что я был согласен и на это и всем своим видом давал им обоим понять это. | | |
| |
|
| |
| | Ты приходишь. Я не вижу тебя, ты сзади, но я чувствую движение. Ты садишься рядом с кроватью, твои руки касаются моих ног... все выше и выше. Ты наклоняешься - и я чувствую твое дыхание. | | |
| |
|
| |
| | Прождав ее около часа, я начал волноваться: а придет ли она вообще? Мои опасения развеяла Таня. Примерно через 15 минут я увидел ее. Она шла неторопясь, всматриваясь на окружающих и ища взглядом меня. И тут я вспомнил! На сайте знакомств я написал, что мне 18. Нужно было как-то сказать, написать перед встречей. Но было уже поздно: | | |
| |
|