Рассказ №1235 (страница 4)

     А Вера буквально расцветала на глазах, в ее взгляде появился таинственный блеск, заставлявший и мужчин, и женщин на улице оборачиваться и долго смотреть ей вслед. Она шла по городу с таким отрешенно-умиротворенным выражением лица, словно знала какую-то тайну и бережно несла ее в себе, боясь расплескать.
     Идиллия продолжалась несколько месяцев.
     Владимир Дмитриевич, довольный и утомленный страстной любовью на троих, уходил от них поздно вечером. Дамы на ослабевших ногах тоже расходились по комнатам отдыхать перед новым днем и новой страстью. Впрочем, Жаклин часто приходила ночью в спальню к Вере и осторожно забиралась к ней под одеяло. Стараясь не разбудить Веру, она нежно освобождала ее грудь из-под рубашки, и, едва касаясь языком, подолгу ласкала ее соски.
     Вера, конечно же, просыпалась, но делала вид, что спит, и тихо упивалась непередаваемо сладостными ощущениями, чувствуя, как у нее увлажняется между ног, а маленькая рыбка внутри вновь начинает трепетать ртом, требуя внимания к себе.
     В одну из таких ночей Вера, словно во сне вздохнула, повела рукой, освобождаясь от одеяла, и развела ноги в немом призыве.
     Жаклин тут же скользнула вниз и припала губами к раскрывшимся перламутрово-розовым губкам между точеных бедер Веры. Несколькими лижущими движениями она довела Веру до бешеного экстаза, который, как Вера смогла заметить краем охваченного стратью сознания, был несколько иным, нежели чем при соитии с Владимиром Дмитриевичем, с силой погружавшимся в нее и вызывавшим экстаз где-то очень глубоко внутри. Оргазм, вызванный легкими касаниями языка Жаклин, был другим – острым и разливавшимся по всей поверхности тела. Он был похож на порыв раскаленного ветра из пустыни, взметнувшего слепящие искры в костре, пылавшем в низу живота Веры.
     Вскрикнув, Вера прижала голову Жаклин к своим бедрам, а потом, потянув француженку вверх, впилась губами в ее рот, ощущая на губах Жаклин яблочный вкус своего лона.
     Притворяться, что она спит, она уже не могла, поэтому, прижимая к себе любовницу, Вера прошептала ей на ухо:
     – Боже, это было так приятно!
     – Мне тоже, – выдохнула в ответ Жаклин, – но я бы хотела довести дело до конца.
     Она убежала к себе в комнату и вернулась оттуда со своей резиновой палкой.
     Включив ночник в изголовье Вериной кровати, Жаклин затуманенными от желания глазами посмотрела на Веру, развела ее уже сведенные, было, бедра, и, облизав кончик резиновой палки, осторожно ввела ее в лоно Веры, потихоньку продвигая вглубь.
     Ощутив прохладное прикосновение резины внутри себя, Вера вначале напряглась, но потом, расслабив мышцы, впустила в себя целиком заполнивший ее предмет.
     Жаклин, тяжело дыша, села между ног Веры и вдруг ввела второй конец палки в себя. Выгнувшись, от чего ее роскошные груди с набухшими сосками устремились вверх, она оперлась руками позади себя и стала медленно двигать бедрами вперед, нанизываясь на палку.
     Вера ощутила, как от движений Жаклин введенный в нее конец палки тоже заскользил внутри, и, подстраиваясь под ритм Жаклин, начала двигаться ей навстречу.
     Жаклин застонала, почувствовав ее отклик, и ритмично задергала бедрами, создавая внутри и себя, и Веры восхитительную вибрацию, вызывающую нараставшее в них обеих удовольствие.
     Вера приподняла свои бедра, настраиваясь на эту вибрацию, и вдруг почувствовала, как спазм оргазма, подкравшийся неожиданно, вновь обрушился на нее. Она забилась, вскрикивая от каждой пробегавшей по ее лону обжигающей волны, и едва расслышала такие же крики, вырывавшиеся у Жаклин.
     Так добавилось еще одно открытие в копилке чувственных ощущений Веры. Она даже обнаружила в себе легкую влюбленность в Жаклин, раскрывшей ей потрясающие стороны близости.
     Жаклин же чувствовала к Вере самую настоящую любовь, и, слегка ревнуя, следила за Владимиром Дмитриевичем, разделявшим с ней постель Веры. Она была счастлива, когда он оказывался занят и не мог прийти к ним. В эти дни Жаклин окружала Веру такой трогательной заботой, что у той наворачивались слезы.
     Стараясь отблагодарить подругу, Вера тайком от Владимира Дмитриевича покупала ей в магазинах маленькие, но очаровательные подарки. Жаклин с удовольствием принимала их, хотя для нее гораздо большим подарком был постоянный доступ к телу Веры. Она даже в свою очередь подарила ей платье, расстегивающееся спереди, чтобы в любое время дня можно было подойти к Вере, и, распахнув его, припасть ртом к ее груди. Она так развила чувственность Вериных сосков, что та начинала ощущать сильное возбуждение, стоило Жаклин прикоснуться к ним даже ненароком.
     Так промелькнула осень, которую Вера, наполненная новыми и ошеломляющими эмоциями, перенесла довольно легко, несмотря на то, что шли те же серые дожди, так нелюбимые ею и обычно наводящие на нее черную меланхолию.
     Потом пролетела долгая зима, которую они втроем провели довольно весело, много катаясь по городу, посещая выставки и благотворительные балы, а по вечерам согревая друг друга в жарких объятиях. Но когда пришла весна, которая, казалась, должна была привнести в их жизнь еще больше тепла и страсти, захлестывая всех живых существ огнем обновления, вдруг что-то изменилось.
     Началось с того, что Владимир Дмитриевич, неожиданно получивший повышение по должности, стал реже появляться у них, ссылаясь на занятость, объяснимую карьерными соображениями.
     А в один из визитов, когда Жаклин удалилась в свою комнату после их очередного любовного сеанса на троих, он, лежа в постели с Верой, вдруг тихо спросил ее:
     – Дорогая, не считаешь ли ты, что пора расстаться с Жаклин? Она уже выполнила свои обязанности преподавательницы французского языка, – он усмехнулся, почувствовав неожиданно проявившийся эротический подтекст в последних словах. – Я бы не хотел больше оплачивать ее услуги…
     Вера растерянно посмотрела на него:
     – Тебе наскучили наши маленькие удовольствия?
     – Конечно, нет! – с иронией улыбнулся он, беря ее за руку. – Однако в обществе уже начинают поглядывать на нас с любопытством. А я бы не хотел быть объектом повышенного внимания или толков, учитывая мое нынешнее положение. Мне кажется, что нужно положить конец нашему ненормальному поведению. Бог создал женщину для мужчины, а все остальное – это порок, блуд и извращение. Более того, не скрою, что меня, как мужчину, несколько задевает то, что ты так страстно принимаешь мои ласки, только пройдя через рот Жаклин.
     – Боже мой, Владимир, когда это стало тебя беспокоить? – удивилась Вера. – Мне казалось, что это представляло для тебя некоторую притягательную пикантность.
     – Да, это, действительно, так, но это не значит, что это хорошо, – сказал Владимир Дмитриевич, отворачиваясь от Веры. – Меня начинает все это угнетать, поскольку я понимаю, что наше с тобой поведение до Жаклин было гораздо естественней и целомудреннее, чем при ней. Она нас ввергла в порок, сделав себя незаменимым возбудителем в наших отношениях, а ведь это отвратительно!
     – Но, Владимир… – попыталась возразить Вера.
     Но он не стал слушать, и резко повернувшись к ней, вдруг навис над ее телом:
     – А не лучше ли вот так – только мы с тобой? – спросил он и впился в ее губы жестким и жадным поцелуем.
     Вера приоткрыла губы, впуская его сильный язык к себе в рот, и чуть подалась навстречу. Но Владимир Дмитриевич, прервав поцелуй, быстро наклонился и начал облизывать и покусывать Верины соски, вызывая в ее теле болезненно-страстные всплески, но они, как с удивлением ощутила Вера, были не так захватывающи и сладки, как с Жаклин.
     «Наверное, я, и правда, ненормальная», – расстроенно подумала она, чувствуя, что в ней нарастает отвращение от прикосновений Владимира Дмитриевича.
     А тот, не обращая внимания на Веру, продолжал упиваться ее грудью, которая в последнее время выглядела гораздо пышнее, чем раньше, словно страсть последних месяцев придала ей дополнительный объем.
     Постанывая, Владимир Дмитриевич навалился на Веру, и широко разведя ей ноги, рывком вошел в ее лоно.
     Кроме боли и отвращения это не вызвало у Веры никакой реакции. Она попыталась остановить Владимира Дмитриевича, но было уже поздно. Он, как тетерев на току, настроившись на собственные ощущения, не слышал ничего, и погружался в Верино тело, не обращая внимания, что она лежит под ним, словно окаменев.
     Наконец, с криком выплеснувшись в нее, он откатился от Веры и спросил задыхающимся голосом:
     – Дорогая, в чем дело? Тебе не понравилось?
     – Ты был груб и невнимателен, – тихо ответила она, кусая губы в попытке сдержать слезы. – Ты все испортил!
     – Что я испортил?! – возмущенно произнес он, открывая глаза. – Ну что? Это ты просто оказалась настоящей лесбиянкой. То-то я не мог понять раньше, почему это ты так холодна со мной!


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ]
Сайт автора: http://www.csa.ru/Samoukhina/

Читать также в данной категории:

© Copyright 2002 Лимона. Все права защищены.