|
|
 |
Рассказ №9295
|
|
|
| |
| | А я возбуждался и кончал когда мою Анечку перли в очко а я в этот момент принимал в свою жопу чей нибудь хуй и член из жопы моей жены переходил мне рот и сперма начинала течь у меня по горлу. | | |
| |
|
| |
| | Я не стал медлить, а тут же, словно коршун на жертву, бросился на маму и повалил её на кровать. Я запрыгнул сверху и начал целовать её пухлые губы, одновременно с этим наминая руками ее сиськи. Затем я спустился ниже, начал целовать её шею и плечи. Когда я добрался до маминой груди, возбуждение моё уже меня переполняло. Я вел себя, как дикий зверь, до боли кусая соски, оставляя следы своих зубов. Мама стонала и шептала, чтобы я не останавливался. Я стащил с себя одежду, бросил её туда же, где лежал мамин халат, и, резким движением раздвинув её ноги, лег сверху и своим возбужденным членом резко вошёл в Амину письку. Мама вскрикнула. Внутри было достаточно узко. Я начал двигаться, вгоняя свой хуй всё глубже и глубже. Мама сигнала и подмахивала бедрами в такт моим движениям. | | |
| |
|
| |
| | Я не понимала что происходит, мои половые губы набухли и стали очень чувствительны, все мое тело реагировало на любое прикосновение, Дима провел рукой по моей груди, а у меня по всему телу пробежала приятная дрожь. В это время в кабинку зашел Витя, "эээ нет ребят, тут не стоит продолжать, нука в комнату давайте". Я встала и молча пошла в белую комнату, при каждом движении ногами у меня в низу живота что-то происходило непонятное для меня. Я зашла в комнату, Легла на кровать, за мной ни кто не пошел, я не знаю сколько прошло времени, я лежала с закрытыми глазами и как бы заново изучала свою киску, каждое прикосновение к ней отзывалось приятной истомной. | | |
| |
|
|
| |
| | Когда я дрочил, а заниматься этим делом стал уже по нескольку раз в день, то часто вспоминал Серёгу, как он раком стоял в душе и наяривал свой перец. У меня возникло дикое желание подрочить вместе с ним. Но я не мог вот так просто, с бухты-барахты, сказать ему: "Давай подрочим?" Мне казалось, что он будет надо мной смеяться, и ещё, не дай бог, расскажет кому-нибудь. Теперь-то я понимаю, что зря я этого не сделал. Не стал бы он надо мной смеяться. | | |
| |
|