|
 |
Рассказ №8627 (страница 3)
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Вторник, 07/08/2007
Прочитано раз: 60542 (за неделю: 143)
Рейтинг: 87% (за неделю: 0%)
Цитата: "Груди девушки свободно повисли, так как она прикрыла руками заплаканное лицо. Измученные пыткой ягодицы сотрясались, но девушка все еще пыталась восстановить подорванную способность стойко переносить боль. В целом опьяневшие зрители любовались зрелищем и с нетерпением ждали, когда граф примерится и нанесет следующий удар...."
Страницы: [ ] [ ] [ 3 ] [ ]
Свадебные торжества продолжались целую неделю. И каждый день столы ломились под тяжестью яств, привезённых со всех концов обширных владений счастливого жениха. С друзьями он каждый день выезжал в лес травить дичь, а утром она уже оказывалась на свадебном столе.
Впрочем, один раз леди Эвелина чуть не стала вдовой: кабан, озверев от ран, бросился в атаку и если бы не помощь рыцаря Мартина, старого соратника лорда Оливера Хаксли, все могло кончиться очень печально.
Зато радость и любовь царили на свадьбе. Шутил и веселился супруг, и светилась от счастья юная жена. Только барон Джон Хаунтен был невесел и току сердца глушил вином, а тоску тела утолял с доступными служанками. Впрочем, он не торопился домой: негодяй, мечтающий о чужой молодой жене, любил покушать, а пустой кошелек лишал его этого удовольствия.
Ночи были длинные и каждая не похожа одна на другую.
- Я много способов знаю, - лорд, повредивший на охоте ногу, заставил жену усесться сверху, - никакие раны не смогут заставить меня забыть о супружеском долге!
- Я твоя! - Эвелина оказалась хорошей ученицей. - Да простят нас все святые угодники!
Так прошел первый год брака, настоящая идиллия!
- Наши господа послана друг другу самим Богом, - шептались люди, чтобы показать остальным, какой должна быть любовь. А потом господин объявил вдруг, что намерен отправиться в поход.
Напрасно Эвелина умоляла мужа остаться.
- Сидеть дома, когда трубы зовут на войну - для меня стыд и позор, который также позор и для тебя, ибо моя слава - твоя слава. Я не могу отказаться от настоящего мужского дела.
- Но что мне сказать? - Женщина, привыкшая мужественно переносить суровое родительское воспитание, не могла удержаться от слез. - Война всегда кровь, смерть и несправедливость!
- Вот именно поэтому женщинам надо сидеть дома! - Рыцарю важно выполнить свой долг и завоевать славу. Долг и вера Христова - зовут меня в дорогу.
- Сэр, - Эвелина, упав на колени, залилась слезами, - не покидай свою беременную жену!
Но он был так уверен и в своей любви, и в своей вере, что только выбранил несчастную женщину.
- Сегодня в церкви ты будешь молиться рядом со мной, прося для себя высшей любви - любви к Господу!
Рано утром муж отбыл на войну вместе с преданными вассалами и лучшими солдатами, оставив в замке небольшой гарнизон, под командованием сэра Гилфорда Уэста. Времена стояли тревожные, в окрестных лесах было множество бродяг. Мало того, вполне какой-нибудь сосед, уверенный в своей силе, мог пренебречь правом чужой собственности и присвоить себе замок, со всеми обитателями, включая госпожу.
- Боже, храни сэра Оливера Хаксли! - Эвелина, оставшись одна, стояла на коленях перед распятием, заливаясь слезами и почти обезумев от горя. - Да охранят его святые угодники и да будут успешны все начинания.
Некоторые мужчины перед отъездом запирали своих жён в пояса верности, но лорд не питал сомнений в любви, том более, что вскоре она должна была родить наследника!
Господи, сохрани дитя в утробе моей! Сохрани моего мужа!
Красота Эвелины, забеременевшей незадолго до отъезда мужа, только расцвела. Не удивительно, что в замок съезжались рыцари со всей округи.
"Худой мир с соседями лучше доброй ссоры, - думала леди Эвелина, принимая гостей, - будет хуже, если они воспользовавшись отсутствием хозяина, захватят и разграбят замок!
Рассуждая, таким образом, леди Эвелина наслаждалась играми с гостями, флиртовала с ними, смеялась с ними за столом, оставаясь холодной и равно любезной со всеми ухажёрами. Не раз и не два она ловила на себе восхищенные взгляды доблестных рыцарей, менестрели сочиняли баллады в ее честь, но никогда не позволяла жару их сердец растопить своё сердце. Среди гостей бывал и барон Джон Хаунтен, собравшийся как лисица в курятник, в замок леди Эвелины. На войну он не пошел, сославшись на старые раны, а сам решил, что наконец-то настало время выполнить данный самому себе обед и получить Эвелину.
Получив отпор со стороны хозяйки замка, он решил больше не церемониться. Собрав отряд наемников, он решил захватить замок силой.
Внезапного нападения не получилось: старый подъемный мост так и остался лежать перекинутым через ров, но решетка опустилась, и ворота закрылись, преграждая наступающим путь.
- А сам жаловался на старые раны! - сэр Гилфорд смотрел на противника. - Барон был высок ростом, статен и великолепно держался в седле.
Люди, которых барон привел с собой, были вооружены, чем попало. Только тридцать лучников, которых содержал барон на последние деньги, представляли для обороняющихся серьезную угрозу.
- Георгий Победоносец! - крикнул барон. - Святой Георгий за нас! В замке вино, припасы и хорошенькие служанки! Вперед, смелые воины!
Во внешности этого изувера было нечто величественное и внушающее окружающим ужас.
- Эвелина, милая Эвелина! - сэр Гилфорд, узнав от крестьян о приближении воинства барона, готовил замок к обороне. - Война - не женское дело. Не подвергай себя опасности! В бою тебя могут ранить или убить, и я всю жизнь буду мучиться сознанием, что не спас жену своего сюзерена.
- Я не бужу отсиживаться в своей комнате, пока замок в опасности! - Эвелина надела кожаную куртку с металлическими бляшками, защищающую от стрел, - я дочь прославленного графа Бисберна сумею постоять и за свой замок и за свою честь!
- Высечь бы вас за непослушание! - В сердцах заметил сэр Гилфорд, - только сейчас мне не до этого! Возьми щит, прикройся им и постарайся, как можно меньше высовываться из-за бойницы.
"Давненько меня не пороли! - Эвелина сейчас же последовала его указаниям и стала готовить к бою лук. - Да простят меня святые угодники, сейчас мне даже обидно, что сэр Гилфорд не был свидетелем моей последней порки!"
Ребенок в животе Эвелины зашевелился, и стукнул маму изнутри пяткой. Привранная башня, где Эвелина собиралась принять бой, была ключом к обороне всего замка, и подлый барон, не раз бывавший тут в гостях прекрасно знал это.
- Нас очень немного, - сэр Гилфорд расставлял стрелков по метам, - но храбростью и быстротой мы возместим этот недостаток! В колчанах должно быть много стрел! Поднять на башне знамя лорда Хаксли! Эти мерзавцы отправятся в Ад до захода солнца. Жаль, что в замке нет монаха, и некому за нас помолиться. Впрочем, я и так знаю, что с нами Бог!
Крестьянам, укрывшимся в замке, от мародеров барона тоже нашлось дело: они кипятили смолу и масло, чтобы вылить ее на головы нападающих.
Точно не известно, довольна ли была бы прекрасная Эвелина своим защитником, и не в этот ли злосчастный день родилось в ее душе запретное чувство, перевернувшее всю жизнь. Сэр Гилфорд был давно влюблен в Эвелину, но хранил заветное чувство глубоко в тайниках своей души.
Лишь один взгляд подарила ему Эвелина перед началом сражения, но, по мнению Гилфорда, он стоил того, чтобы за него умереть. Сэра Гилфорда Уэста поражала красота лица беременной Эвелины, смеющиеся карие глаза, ямочки на слегка одутловатых щечках, полные чувствительные губки-бантики, точёный подбородок и непослушные густые длинные волосы, огромные глаза, слегка курносый носик. Сейчас, разгоряченная схваткой, она была прекрасна, как Хельга, легендарная женщина викинг, водившая соплеменников грабить поселения на берегу туманного Альбиона триста лет назад и не считавшая беременность поводом отложить набег.
"Глаза, затененные густой бахромой шелковистых ресниц, - думал сэр Гилфорд, - так прекрасен, что будь я не воином, а менестрелем, сочинил бы балладу, сравнив их с вечерней звездой, сверкающей из-за переплетающихся ветвей жасмина... Впрочем, сейчас не время для баллад! Я отстою замок, клянусь пречистой девой!"
Осаждающие пронзительно затрубили в рог, а со стен ответили трубы, давая понять барону и его людям, что леди Эвелина и ее люди не собираются сдаваться.
Шум усиливался яростными криками осаждающих и осажденных.
- Я отдам тебя своим солдатам! - кричал Джон Хаунтен, увидев на башне Эвелину.
Первая яростная атака встретила отчаянный отпор со стороны осажденных. Стрелы в целый ярд искали свою добычу. Стрелкам на стенах было легче: их прикрывали бойница, однако враги не были новичками, и в самом скором времени трое защитников были убиты и несколько человек ранены.
Но стрелки из гарнизона доказали, что не зря получают жалованье и пьют крепкий эль. Упорство обороняющихся солдат сравнялось по силе с яростью нападавших. Вот уже шестеро негодяев валялись на мосту, корчась в предсмертной агонии. Один, прикрываясь щитом, отползал назад.
- Не уйдет! - Эвелина натянула тетиву арбалета и пустила стрелу.
Страницы: [ ] [ ] [ 3 ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|
 |
 |
 |
 |
 |  | И они вместе направляются в спальню. Киса со словами: "попку надо разработать" достает фалоиметатор и начинает меня им трахать. Видимо данное зрелище не нашутку возбуждает Тиму и он пристраивается к моей любимой сзади и тоже начинает ее иметь так продолжается несколько минут. Потом Тима уже переключается на меня и резко входит своим горячим членом в мою попу и в очень интенсивном темпе начинает меня иметь. Любимая в это время ласкает язычком мой член, а я вылизываю ее киску. Тут меня поднимают и засовывают в рот член который тут же выдает порцию горячей спермы. Часть глотаю часть размазывается членом по губам и лицу. Меня оставляют лежать на диване а сами уходят на перекур на кухню. От туда опять доносятся звуки поцелуев и смеха. Так же делятся мнением обо происходящем (для Тимы это первый опыт) выясняется, что ему понравилось, но он несколько смущается (опять эти стереотипы консервативного общества) . Отдохнув они возвращаются в спальню и судя по звукам Любимая начинает делать Тиме минет. Кто не пробовал тот не поймет эту бурю ощущений и эмоций когда ты только слышишь и остается только фантазировать на тему происходящего рядом. Ощущаю что рядом укладывается моя Любимая и тут же начинает постанывать видимо Тима готовит киску язычком, а затем входит в нее. Стоны шлепанье сладкие звуки секса (хотя наверно для неподготовленного человека картина безумна мужчина в женском с завязанными глазами а рядом парочка занимающаяся сексом причем на меня даже внимания ни кто не обращает) . Видимо Тима подустав просит мою Любимую показать как мы занимаемся сексом и она тут же усаживается на меня верхом (благо от такого действа рядом мой член не то что стоял, а готов был лопнуть уже от перевозбуждения) . Но по отсутствию стонов Любимой понимаю, что ротик у нее чем то занят. Слышу стоны Тимы, видимо он кончил. Любимая поднимает меня, и начинает целовать, по вкусу ощущаю, что все губки у нее в сперме, потом она меня направляет на шейку и грудь, которые тоже все залиты спермой, вылизываю начисто. Тима начинает собираться домой через некоторое время в коридоре слышны поцелуи и слова прощания. |  |  |
|
 |
 |
 |  | -Хочешь сказать, что трахнул бы меня -без всякого? - с небольшой улыбкой спросила она. После чего я потерял дар речи. Я, я -запинаясь стал выпутываться из такого положения. Да ты не якай, Ты скажи смело да или нет -уже с серьёзным лицом спросила она. Да -резко ответил я, но если бы конечно -ты-вы согласились или как это дали. я не отказался. Так давай -сказала она, бросив в сторону мой костюм и задрав юбку сняла с себя трусы. В моих трусах, моё хозяйство от увиденных действий зашевелилось. Она выключила свет и подошла ко мне прошептав на ухо -Ты как будешь в кровать или сзади, тут? В кровати -думаю лучше -ответил я дрожащим голосом, так как у меня кроме секса с моими руками не было. Член мой никогда не бывал ещё внутри женщины. Она сняла юбку и я заметил тёмное пятно между ног от попадавшего света в окно от лампы горевшей у входа в дом. |  |  |
|
 |
 |
 |  | На днях я говорил с домработницей твоей подруги о наказаниях. Я признался ей о том как меня наказываешь ты, как я ниц целую твои ноги. Она рассказала мне, что выросла в религозной семье, ора с детства привыкла класть поклоны утром и вечером перед сном. Её редко мать ставила на горох или гречку коленями, чаще велела клась поклоны касаясь пола лбом. Так любит наказывать и её хозяйка. Потом она ниц должна целовать или пол у её ног или целоваить их. |  |  |
|
 |
 |
 |  | Она встала. От слёз, до конца не смытая вчера тушь растеклась по лицу. Ему стало смешно. Пожалуй он сам себя не узнавал. Глядя на неё его всего трясло от возбуждения. И хотя он был не связан с криминалом - остановиться он уже не мог. Ощущение власти распирало его, в конце концов она сама приехала к нему, изначально согласившись побыть рабыней. Вот он её и выжмет как рабыню по полной программе. |  |  |
|
|