|
|
 |
Рассказ №3566 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Понедельник, 24/02/2003
Прочитано раз: 42737 (за неделю: 1)
Рейтинг: 89% (за неделю: 0%)
Цитата: "И пошло поехало. Мои руки заново знакомились с моим телом. Они гладили, Щипали, ласкали его. Меня затягивало, в омут, в пучину грехопадения. Бабушка почему ты не говорила, что грехопадение это когда паришь падая в Ниагару. Я падаю, значит, я уже падшая женщина! Как хорошо падать и падать. Только одну руку надо на сисочку, а другую... Здравствуйте мистер Боб. О-о-оо!..."
Страницы: [ ] [ 2 ]
Сходила в школу. Все уроки - одна физра, два часа. И эти кобылы бегали, задирая ноги, трико в обтяжку, телеса наружу. Кедами шлеп, шлеп. Противно.
Даже пацаны на наших телок не глазели. Физрук отправил их гонять в футбол, а всех телок выгнал на стадион, сдавать нормативы по бегам. Умора. Бегают и пыхтят, как загнанные лошади. Я свое пробежала, и домой. Скука.
И к чему бы эти противные губы снились. Бабку бы сюда. Она все сны знает. Что к дождю, чего к разлуке, что к радости...
Так расстроилась, что взяла и везде, в доме, полы помыла. Даже у папки на его чердаке. Дома - пусто. Папка опять в своей долбаной командировке. Мамка отвалила к сестре, и заодно бабку проведать.
Девчонки на меня дуются, такая хата пустует. Им что, танцульки, вечеринки. Танцы, шманцы, обжиманцы. Бабка, в таких случаях, грозит- "девка нельзя из квартиры вертеп делать". А я и не делаю.
Девчонки дуются...
Маманя всегда сама не своя, когда папка уезжает в командировки.
Он шутит, "я на симпозиум", "я на конгресс". И пока его месячные семинары тянутся, мамка не может без света спать. Сядет на кровать, коленки подожмет, обхватит их руками. Как маленькая старушка....
Его командировки это табу. О них нельзя спрашивать, они непонятно когда кончаются. Мамка оживает только тогда, когда скрипнет калитка и в нее крадучись, войдет папка. Но она всегда слышит. Даже зимой, через двойные рамы. И всегда успевает до того, как он дойдет до ступенек крыльца, выскочить из дома и броситься ему на шею.
Однажды я смазала, петли калитки. Чтобы не скрипели. Она это поняла, и был такой скандал с истерикой! Совсем по другому поводу. Я думала, что она перебьет всю посуду и разгромит дом. Но обошлось.
С тех пор скамейка скрипит исправно. И папка возвращается. Усталый и виноватый.
Я люблю слушать музыку. Танцевать само собой. Но когда одна - люблю слушать. От диско я балдею. От классики - плачу. Наверно у меня на чердаке не все в порядке. Или просто перемешалось. Нормальные девчонки готовы описаться, слушая Аббу или что нибудь такое. А на остальных смотрят, как на придурков. А мне нравится все. Только по настроению.
А началось, все классе в шестом, со "Щелкунчика". Такой классный мультик по телику. И музыка! У мультиков не бывает такой классной музыки. Я тут же побежала в культтовары и купила все, что там было "от Петра Ильича". Продавщица пялилась на меня как на ненормальную, когда заворачивала "Пиковую даму", "Лебединое озеро" и моего любимого Щелкунчика. Три пыльных - пыльных пакета, а в них по три пластинки.
Папка только крякнул, когда увидел меня с этими выцветшими от долгого стояния на витрине конвертами. А через месяц купил стерео проигрыватель. С наушниками, чтобы я не ставила на уши весь дом, под настроение... Примерно полгода длилась моя классикомания, а потом я почти ничего не покупала.
А тот мультик, никто из нашего класса не видел. Я и сама их почти не смотрю - дитячьи забавы...
Когда мне совсем плохо, как сегодня, я ставлю Свиридова. Сижу перед открытой дверцей печки, в которой извивается огонь, и в моей душе бушует метель. От этой музыки по коже бегут зябкие мурашки, и я плачу, не вытирая слез, дома никого. Мне почему-то так жалко себя и одиноко. Этот пасмурный день, похожий на сумерки. Эта раскисшая под дождем деревня. Эти нахохленные люди в ватниках и резиновых сапогах, бредущие неведомо куда. И ничего у меня в жизни не будет кроме этой деревни и этих ватников. Дождь сыпится вперемежку со снегом, и даже злой утренний ветер к обеду совсем скис.
И скамейка скрипнула. Тихонько и печально. Ветер...
Только ноги все равно понесли к дверям...
Папка!!!
Папка, миленький! Как здорово, что командировка, так быстро кончилась. Я висела у него на шее и целовала холодные щеки. Черненький ты мой, смугленький папка!
Однажды я слышала, как бабуля, качая маленького племянника, пела колыбельную:
-... трата-та, трата-та.
Вышла кошка за кота.
Думала за барина,
А вышла за... болгарина.
Она заметила, что рядом я и, не подавая вида, продолжила.
- За кота котовича,
За Петра Петровича...
Да, папка у меня болгарин. И поэтому очень смуглый. И красивый!
Я узнала об этом совершенно случайно, что он болгарин. Как маленькая Светлана Аллилуева. Которая, под большим секретом, как то сообщила братцу Василию, что папа то у них оказывается - грузин!
Так вот мой - болгарин.
Не знаю, только ли за это бабуля не жаловала зятя. Не то чтобы считала его никчемным человеком. Нет, она очень даже его уважала, и, по-моему, даже немного побаивалась. Это после того как...
Конечно глупости, но я расскажу.
Бабуля стояла в огороде и громогласно взывала - "Миша-а"! Зачем ей понадобился зять, история теперь умалчивает. Уж ей то было доподлинно известно, что в этот час зять "сидит на чердаке" и занимается утренней гимнастикой, времяпровождением, с точки зрения деревенского человека, совершенно бессмысленным.
Так вот, зять совершенно спокойно и само собой бесшумно выпрыгивает из чердачного окна, с высоты четырех метров и, подойдя со спины, деловито говорит
- Да мама...
Немая сцена усугубилась еще и тем, что теща напрочь, забыла, зачем ей был нужен зять.
Если честно, то они живут душа в душу. Только бабка за глаза все-таки иногда говорит - "...не партия, ох не партия...". Не совсем понятно, но с чувством.
Папка вернулся! Для нас с мамулей - такой праздник! Лучше чем Первое мая и даже Новый год!
Вернулся!
Он никогда не привозил особенных подарков, разве что "горячо любимой теще". Так, продукты разные и что ни будь вкусненькое... Но мы были рады неимоверно. Особенно мама, она сразу молодела, превращалась в юную глупенькую девочку и словно не могла наглядеться на своего суженого. А вместе с ней и я воспринимала это как самый большой праздник.
Иногда он возвращался усталый, измотанный и неразговорчивый. Маленькая я даже думала, что эти семинары и сим... симпозимы, большие вагоны, которые папка разгружает, где то на краю земли. Или галеры с громадными веслами, которые ворочают папка с товарищами. Это после того как мы проходили в школе древнюю историю
Но все равно это был всем праздникам праздник!
Только сегодня мой смугленький папка лицом был черен. В смысле не как негр, а изнутри что ли. Механически похлопал меня по попке.
-Привет, привет доча...
И даже не поинтересовался где мамка.
Захожу в комнату а он так и сидит на стуле посреди комнаты оперся локтями в колени, голову свесил.
Чего тут с вопросами лезть. Я взвилась и баню топить обед готовить.
Забегу, а он все сидит...
Правда, молока выпил, и в баню...
Страницы: [ ] [ 2 ]
Читать также:»
»
»
»
|
|
|
| |
| | Под его напором она выгнулась и почувствовала, как в нее входит его горячая плоть. Сильные, жадные толчки сводили ее с ума. И в тот момент, когда она почувствовала, как он запульсировал внутри ее, как обожгло ее внутри, волна неземного наслаждения взорвалась в животе и она потеряла сознание. Очнулась, его не было, долгое время сидела, не понимая что произошло. Только разорванные трусики, и влага внутри ее говори, что это не сон. Кое-как одела платье, добрела до дому. Она спросила у бабушки, где он. Бабушка вдруг заплакала и сказала, что он пошел добровольцев в Чечню и не вернулся, погиб. Наташа ничего не понимала. Как безумная она кинулась по знакомым, все отвечали одно и тоже - погиб. | | |
| |
|
| |
| | Я опять опустил до колен джинсы и сел на стул. Задрав сарафан, Таня перекинула через меня ногу и резко села на член ко мне спиной. Мы начали раскачиваться. Из нее текло потоком, было впечатление, что мой член попросту болтается в ней. Возможно, так оно и было, потому что одной рукой Таня схватила меня за колено, а другой теребила клитор, закусив губу и утробно мыча. Соки из ее пизды стекали по внутренним поверхностям моих бедер и впитывались в мягкий стул. У меня же возбуждение наоборот начало пропадать, настолько мне было просторно в ее теле. Под аккомпанемент нашего хлюпания и скрипа стула я подумал, сколько же раз, сидя на этом месте молодая учительница начальных классов во время уроков мечтала о мужском члене и сколько же раз она мастурбировала на этом стуле после уроков (как она потом призналась, много, очень много). Во второй раз Таня кончила не так бурно и, откинувшись на меня, спросила: | | |
| |
|
| |
| | Тут Павлику вдруг захотелось всё-таки потрахать меня и мы пошли в другую комнату. Я встал на четвереньки, точно также, как ставил Павлика, и сам провёл себе техобслуживание. Павлик отодвинул рукой мою левую ягодицу и упёр член мне в попу. Но Павлик сказал мне, что его член никак не может полностью встать. Я посоветовал ему немного подрочить. Павлуша чуток потрепал свой кладенец и с горем пополам нащупал отверстие и начал проталкивать в него свою изгибающуюся пиьску. Сначала я почувствовал небольшую боль, которая быстро утихла. У меня, в отличие от Павлика, дырочка уже была разработана. Павлик проталвивал свою письку в меня аккуратно, слабыми толчками. Трахал Павлик меня долго, никак не мог кончить. Не мудрено, ведь детский организм ещё не привык к нескольким половым актам. Первый раз Павлик кончил как бы не естественным путём, видимо он сильно перевозбудился. Я почти не чувствовал как писюн Павлуши скользит во мне, Павлуша только дёргался и пыхтел. Тогда я предложил ему всё-таки ввсти в его попу гладкую палочку, чтобы он побыстрей кончил. Павлик вытащил свой член, встал около кровати и нагнулся. Я смазал палочку вазелином и медленно просунул её в дырочку Павлика. Павлик сразу принялся снова трахать меня. Палочка выпаала из попки Павлика и он сам вставлял её себе обратно. Вскоре Павлик всё-таки кончил. Он вытащил из моей попы свой член и упал рядом со мной. Павлик тяжело дышал. Я слегка вытер письку Павлика, пока он лежал и пошёл в зал. В зале я взял клизму и отнёс её в ванну. В ванне я услышал как меня зовёт павлик. Я подошёл к нему. Павлик пожаловался мне, что у него что-то болит внутри примерно в районе попы. Я так понял, что это болела простата. Я позвал Павлика в ванну. В ванне я налил в клизму кипячёной воды и постелил на пол полотенце. Клизму я подвесил на уголок пластмассовой полки. Я уложил Павлика на пол, согнул ему ножки в коенках и ввёл наконечник клизы ему в анальное отверстие. Воды я налил немного и оена скоро вся слилась в Павлика. Я вынул наконечник из попы Павлика и отправил его в туалет. Пока Павлик был в туалете, я налил в клизму ещё воды, только побольше, для себя, я то был покрупнее Павлика в размерах. Когда Павлик вышел из туалета, я попросил его сделать клизму мне. Павлик сделал мне клизму и я попросил Павлика пока включить и отрегулировать воду, а сам пошёл в туалет. Когда я вышел из туалета, Павлик уже залез в ванну. Я тоже залез в ванну. В ванне я поставил Павлика рачком и потрахал его ещё раз. Но Павлику всё равно было немного больно. Член я сувал глубоко. Икогда почувствовал как кончаю, начал медленно вытаскивать член из Павлика. Последняя порция спермы оказалась снаружи и я начал проталкивать её своим членом внутрь. После я сполоснул свой член под душем и попросил Павлика отсосать у меня остатки спермы. Но Павлик начал противиться. Тогда я силком заставил Павлушу сделать мне миньет - я достаточно сильно ударил его кулаком по руке. Павлик чуть не заплакал. после этого я усадил Павлика на корточки и сказал, чтобы он открыл рот и закрыл глаза. Павлик послушался - делать то было нечего. Павлик закрыл глаза и через несколько секунд приоткрыл свой ротик. Я аккуратно, медленно просунул в ротик Павлика свой уже почти полностью расслабленный член. На удивление Павлик сделал мне такой отсос, какой мне никогда никто ещё не делал. Павлик старался хорошо. Я сказалавлику, что уже достаточно и поблагодарил его. В ванне стояло приспосбление для прочистки канализации. Оно представляло собой деревянную ручку, на одном конце которой была надета плоская круглая резина, а другой коне был закруглён. Я взял эту палочку, намылил её, поставил рачком Павлика и резко ввёл эту палочку Павлику в попу. Диаметр палочки был намного больше диаметра моего члена и Павлику стало сильно больно. Он вскрикнул. я сказал ему, чтобы он держал палочку у себя в попе, а сам начал делать Павлику минет. Уж очень манил меня его беленький красивенький член. Я положи руки на попу Павлика и начал потихоньку массировать её. прошло минут пять. Вода текла горячеватая и в ванне стоял пар. Павлик извивался и пяхтел. Я резко вынул палочку из его попки и усадил его на ободок ванны. Сидя на краю ванны, Павлуша всё равно умудрялся извиваться. Я повернул голову ипроглотил член. Но через некоторое время Павлуша вдруг сам вытащил свой писюн из моего рта. Видимо он уже не мог столько раз кончать. Всё-таки мы с Павликом орошенько помылись, потёрли друг дружке спины и вышли из ванны. Когда мы вытирались, я заметил, что попка Павлика немного похудела, складочки внизу немного увеличились. | | |
| |
|
|
| |
| | Видимо этот самец настолько знал своё дело что иногда я думал что она потеряет сознание - она стонала, выла, рычала, у неё закатывались глаза, текли слезы а он так и не собирался кончать как я понял. В какой-то момент я вышел Михаил, поднял ее на руки, вставил в неё, вынес в холл, положил на стол и продолжил трахать ее, держа ее ноги на своих плечах... спустя какое то время он вытащил из неё свой член, перевалил ее через боковину дивана, снова вошёл сзади и начал с одной огромной скоростью сношать ее уже привыкшую к его размеру киску своим великаном. И наконец он изменил дыхание, увеличил темп а потом резко вытащил член и скинув презерватив начал кончать ей на спину. Жена резко развернулась и стала жадно сосать его член, благодарно глотая остатки спермы своего любовника. | | |
| |
|