|
 |
Рассказ №23089 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Среда, 05/08/2020
Прочитано раз: 22790 (за неделю: 40)
Рейтинг: 75% (за неделю: 0%)
Цитата: "Я сижу и не то, что пошевелиться, я дышать опасаюсь, потому что от воды той дымок пошёл: тогда лекарка плюёт в стакан, берёт и мне протягивает. Пей, приказывает. Я ослушаться не посмел и выпил одним махом, как водку: противно было после слюней-то. А дальше, как в тумане. Мама катит, в такси садит: через месяц мы приехали снова. Я на костылях уже был. Елизавета Юрьевна обошла вокруг меня, снова пошептала и сказала, что всё, больше встречаться не нужно, дальше только от меня зависит, выздоровею окончательно или нет. И всё, больше мы с ней не виделись:..."
Страницы: [ ] [ 2 ]
Я сижу и не то, что пошевелиться, я дышать опасаюсь, потому что от воды той дымок пошёл: тогда лекарка плюёт в стакан, берёт и мне протягивает. Пей, приказывает. Я ослушаться не посмел и выпил одним махом, как водку: противно было после слюней-то. А дальше, как в тумане. Мама катит, в такси садит: через месяц мы приехали снова. Я на костылях уже был. Елизавета Юрьевна обошла вокруг меня, снова пошептала и сказала, что всё, больше встречаться не нужно, дальше только от меня зависит, выздоровею окончательно или нет. И всё, больше мы с ней не виделись:
- А в августе, когда меня якобы гипнотизировал?
Тут я краем глаза заметил, как к нам приближается Мишка Бакланов и заинтересовался, как Верка его отгонять станет, когда он с нами заговорит. Заговорит непременно, потому что мы с ним помирились, иногда парой фраз перебрасывались, а рядом со мной красотка - шик-блеск, которую ни за что не пропустит! Но Мишка шёл себе и шёл, внимания на нас совершенно не обращая:
- Я не якобы, а на самом деле гипнотизировал! Елизаветы Юрьевны рядом не было, клянусь! - возмутился я. - Извини, если что не так, это Катька меня в бок толкала, просила всяким таким заняться. - Говорил, а сам внимательно наблюдал, слушал, обонял и на вкус пробовал воздух вокруг нас, пытаясь разобраться с запахом силы. Еле уловимое, но что-то неопределённое имелось. - Но код же удачно лёг! Вон как ты похорошела, правда, Вер?
- Елизаветы Юрьевны, говоришь, рядом не видел, - задумчиво подытожила Вера, мой вопрос проигнорировав. Она смотрела мне в глаза пристально, ледяными рентгенами, стараясь проникнуть вглубь, стремясь душу насквозь высветить. - А Катя просила непотребством заниматься: она с тобой и матерью к знахарке ездила?
- Нет.
- А как ты своей девке на крыше зимний сад устроил?
- А никак! Нет, я хотел, думал об этом; о том, как романтичней в первый раз девушку отыметь, чтобы точно дала, с сестрой даже советовался, узнавал, перед чем бы она сама не устояла, но такого рая и представить себе не мог! Точь-в-точь как в Двенадцати месяцах. Я воспользовался, конечно:
- Так это Катя тебе о подснежниках подсказала?!
- Не-е, она, дура малолетняя, отмахнулась. Говорит, на крышу её затащи, там романтики как раз выше крыши и вообще отстань от меня, своих проблем хватает:
- Стоп! - перебила Вера. Теперь глаза её лучились не льдом, а жгучим интересом. - Так все же она: она тебе про крышу сказала:
Страницы: [ ] [ 2 ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|
 |
 |
 |
 |  | Вот теперь самое время заняться трусиками. Нет, не запускайте пальцы под резинку, не будьте вульгарным. Возьмитесь сзади за нижний край трусиков и спускайте их сантиметр за сантиметром, т и х о н ь к о п о д е р г и в а я. Остановитесь, когда резинка трусиков достигнет самого широкого места. Вам предстанет восхитительная картина. Но не торопитесь прикасаться руками, зрительно насладитесь рельефом и белизной кожи. Полюбовались? Продолжайте стягивать "последние покровы". Наконец ее булочки, ее кругляши, мягкие части освободились от трусиков полностью, их резинка ниже складочки, отделяющей ягодичку от ляжки. Передняя сторона трусиков зажата между бедрами и поникшим туловищем, остальная их ткань застряла между сдвинутыми ляжками. Ими же больше чем наполовину прикрыта и щелка между больших губок. Но сейчас мы и не собираемся их открывать. Будем любоваться нежной, зовущей попкой Женщины, как японец любуется икебаной. |  |  |
|
 |
 |
 |  | С того дня моя жизнь превратилась в сплошное изнасилование моим папой. Нравилось мне это или нет, его не волновало. Он трахал меня, когда хотел. Трахал по ночам в моей комнате, пака все спали, тайком от мамы и брата ездили на дачу. Там я по целому дню не вылезала из-под него. Он всегда трахал меня жёстко грубо и сильно. Я орала иногда от боли, иногда оттого, что начиналась истерика от этих сильных остервенелых ударов папиного члена. Иногда кончала. Отца не заботили мои ощущения, кончила я или нет, он просто удовлетворял свою похоть. Я жила так, такова была реальность, моя жизнь. Я принимала это, знала, что препятствовать бесполезно, все равно он трахнет меня, а если буду возражать, высечет ремнём. Я не старалась избегать его, была "хорошей девочкой" или "хорошей сучкой" или "шлюхой". Я ходила по дому как он велел, без трусов, в юбке, что бы он мог трахнуть меня или незаметно пропихнуть в меня пальцы, если дома были брат с мамой. Я подчинялась ему, выполняла его указания. Я боялась, что он меня накажет, устроит порку своим кожаным ремнём. Папа научил заглатывать его член, трахаться в глотку, глотать его сперму. Если я его просила (старалась делать это не часто) что-нибудь мне купить, ну как папу дочке, то расплачивалась сексом в глотку. Он ставил меня перед собой на колени, приказывал открыть рот пошире и вводил туда свой член, сильно придерживая мою голову за волосы. "Давай-ка, дрянь" - приговаривал он. Я давилась, задыхалась, а он пропихивал глубже свой хуй, стараясь прижать мою голову к своему животу и трахал меня. Ему нравились хлюпающие звуки моей давящейся глотки, которые я издавала. Слюни вываливались изо рта, текли по бороде, шее, груди. Руки я должна была держать или на его попе или массировать его яйца. Я предпочитала второе, потому что он так быстрее кончал. Но иногда он сам клал мои руки себе на задницу, что бы подольше не кончать. Если я уже задыхалась, он вытаскивал член, давал мне отдышаться, а потом запихивал его обратно, сильно и часто долбя мою глотку, иногда задерживаясь в ней. А потом кончал мне в рот, а я должна была всё это проглотить. А спустя некоторое время меня ждал ещё один удар. Меня изнасиловал брат. |  |  |
|
 |
 |
 |  | Но вот он, задрав ей ноги на миг замер, а затем с гортанным криком стал спускать. Казалось, это никогда не кончится. Он кричал и бился в экстазе не менее пяти минут. Второй быстро занял его место. Я успел заметить слипшиеся волосы на мокром лобке моей бедной жены, когда насильник вынимал свое влажное орудие. Я был поражен его длинной. Второй действовал еще более жестко. Он так вогнал член, что женщина закричала. А первый, держа пистолет у моего виска, схватил вдруг меня за пах. И неожиданно мягко стал массировать член и яички. |  |  |
|
 |
 |
 |  | Она поняла. Как? Наверное, у каждой женщины, независимо от опыта, есть индикатор искренности, улавливающей то, что не выражается ни словами, ни жестами, ни поступками, ни даже мыслями. |  |  |
|
|