Рассказ №16143

     Как-то я уже рассказывал вам свое приключение с Надюшкой, с очень понравившейся мне девицей.
     Так начал говорить Иван Петрович, сидя с нами за стаканом вина у камина.
     - Ну, а теперь, раз вы настаиваете, я расскажу продолжение. Ну, вот... Как вы, вероятно, помните, я почти с полгода был в близких отношениях с этой Надей, девицей шестнадцати лет. Обычно она с матерью приходила ко мне раз в неделю днем. Мать наводила порядок в квартире, а я забирался с Надей в кабинет и еб ее.
     Должен сказать, что ее мать была весьма привлекательной, молодой вдовой, но с ней я как-то не успел сблизиться. Все мое внимание было сосредоточено на Наде.
     Правда, я не раз бросал на Наталью, то есть на Надину мать, довольно откровенные взгляды, заставлявшие ее краснеть, и не раз думал об интимных с нею отношениях, да и хуй не раз становился колом, когда она вытирала пол и выгибала вверх свой аппетитный зад, но до поры до времени все шло по-прежнему.
     Кстати, мне было особенно приятно то, что красивая Наталья отлично знала, когда и даже как я ебу ее дочку. Я был почти уверен, что она подслушивает у дверей кабинета, когда я лежал там с ее Надей на кушетке, и даже подсматривает за нами через щель обычно неплотно прикрытой двери. И это почему-то дополнительно возбуждало меня. Не знаю, расспрашивала ли Наталья дочку об интимных подробностях или нет, но кое-какие разговоры по этому поводу между ними, конечно, были.
     Итак, все шло обычно почти с полгода. Наде было уже шестнадцать с половиною лет, она стала весьма привлекательной, и меня все менее удовлетворяли мимолетные, редкие, дневные встречи с ней.
     Целый ряд обстоятельств и соображений, очень хорошо понятных жителям маленьких городков, затрудняли простое решение этого вопроса, который мы неоднократно обсуждали с Надей. Но однажды Надя, с ведома матери, предложила мне навестить их ночью. Я мгновенно согласился. Но внезапно мне пришлось уехать по службе на целых три недели из города. Мой отъезд, правда, сопровождался откровенным разговором с Натальей, с которой мы условились, что в первый же день моего возвращения я приду к ним на ночь. Приду, как только на дворе станет темно.
     Злосчастные три недели, а точнее, как помнится, восемнадцать дней пролетели в конце концов, и я вновь был дома. Ни о чем, разумеется, я не думал, кроме предстоящего первого посещения Нади и Натальи.
     Часов около двенадцати вечера я отправился к ним и, так как они жили невдалеке от меня, минут через пять-шесть я уже тихонько постучал в окно.
     Послышался легкий шум, и дверь приоткрылась. Я скользнул внутрь и закрыл за собою дверь на засов.
     Квартира их состояла из двух комнат и кухни, соединенных коридорчиком. Нигде ни огонька.
     При слабом свете из окна я увидел Наталью, стоявшую возле меня в одной рубашке. Она забросала меня вопросами:
     - Здравствуйте, с приездом! Ну, как дошли, Иван Петрович? Никого не встретили?
     - Здравствуй, Наталья! Хорошо! Ни единой души, - сказал я, с удовольствием пожимая теплую руку и удерживаясь от желания обнять ее за талию.
     - А где же Надя?
     - Ждет вас. Она в кровати.
     Наталья отворила дверь во вторую комнату и вошла туда, ведя меня за руку.
     - Надька, твой муж пришел! Принимай!
     - Да, муж... Целый месяц не показывался!
     - Да ты же знаешь, Надюша, где я был. И не месяц. Здравствуй!
     - Ну, здравствуйте, если... не забыли.
     - Только не ссорьтесь! - вмешалась Наталья. - Иван Петрович пришел, чтоб побаловаться с молодой женой, а не ругаться.
     - А ты, мама не защищай его!
     Разговор этот шел вполголоса, пока я ощупью, направляемый Натальей, подходил к широкой кровати, откуда раздавался голос Нади. Нащупав рукой кровать, я присел и, наклонившись, стал искать руками Надю. Поиски эти были, конечно, недолги, и через пару секунд я уже обнимал свою "женку".
     Она обвила мою шею голыми ручонками и крепко поцеловала.
     - Соскучились?
     - Ужасно! А ты?
     - И я... Мама все смеялась...
     - Да как же - все хнычет: "Он меня забыл! Он меня бросил!" Смех да и только.
     Я впился горячим поцелуем в губки Нади и руками стал мять через рубашку милые сосочки. Наталья заговорила:
     - Как же мы сделаем? У нас ведь только одна кровать. Где вы с ней ляжете? Или куда я лягу?
     - Мама, как тебе не стыдно... так говорить.
     - Что там стыдно? Дело-то обычное. Ты уже сама хорошо понимаешь... Знаете, Иван Петрович, придется нам спать здесь втроем... А?
     - Лучше и не надо!
     - Я не хочу, мама! Что это еще? Он посидит и уйдет.
     - Э нет, Наденька, я не могу на это согласиться! Я с тобой хочу побаловаться.
     - А я не хочу! Вот и все! Что это за выдумки? При маме?
     - Ну, хватит тебе, Надька. Иван Петрович, раздевайтесь да ложитесь. А я с краю...
     Я стал раздеваться. Надя сердито ворчала, уверяя, что не позволит мне ничего.
     Оставив на себе одну рубашку, я с замиранием сердца растянулся посреди широкой кровати. Хуй уже давно был как палка.
     Надя повернулась к стене и, когда я притронулся к ней, сердито оттолкнула меня локотком.
     Наталья легла рядом со мной и я почувствовал ее горячее дыхание у себя на шее.
     - Наденька, повернись ко мне... Милая женочка моя.
     - Если я ваша жена, то вы бы меня любили, а то вы меня не любите совсем!
     - Горячо люблю, золотко мое!
     - Вы бы меня послушались и не ложились бы!
     - Потому-то я и лег, что горячо люблю! Да не говори мне "вы" , мужу говорят "ты".
     - Я не привыкла еще и мне стыдно.
     - Ну, повернись, дай мне свои чудесные губки.
     Лед понемногу стал таять. Надя начала поворачиваться ко мне лицом, а я в то же время задирал ей рубашонку... Она слегка отталкивала мои руки, но рубашонка осталась поднятой выше ее грудок.
     Подняв и свою рубашку, я прижался к ней голым телом и стал взасос целовать ее плечи, щечки, шейку, ощупывая правой рукой ее бедра, спинку, жопку...
     Надя тихонько приподняла левую ногу и положила ее на меня, пропуская хуй между своих ножек. При этом нога Нади коснулась Натальи.
     - Вот так, Надька, хорошо! Обнимай его и ногами! Я тоже так делала!
     Надя быстро отдернула ногу, сжав при этом мой хуй между своих ляжек, и зашептала:
     - Вот видишь, Ваня, как... неудобно. Мама чувствует, что мы делаем...
     - Да разве мама не знает, что делают муж и жена в кровати?
     - Да, но нехорошо это.
     - Ничего, не обращай внимания.
     - Я и то не... Ух, как стыдно.
     Я еще жарче стал целовать ее. Сисеньки были в моей власти... Вскоре Надя стала тяжело дышать и слегка сдавливать мой хуй своими бедрами.
     - Наденька, - шептал я, - я очень хочу, ляг на спинку.
     - Нет, нет...
     - Я очень прошу тебя. Я только чуть-чуть.
     - Нет, мама же здесь... стыдно.
     - Надька, не дури! А у вас, Иван Петрович, уже... стоит?
     При этом рука Натальи скользнула по моей пояснице, животу и схватила хуй.
     Надя вздрогнула и отбросила свою жопку к стенке...
     - Ого, Иван Петрович! Он у вас что надо! Не стесняйтесь, загоняйте его! За это время ока тоже измучилась... Небось, захотела.
     Она отпустила мой хуй, правда, как-то нехотя и с сожалением, а я, отбросив всякую сдержанность, повернул слабо сопротивлявшуюся Надю на спину и лег на нее... Она молча раздвинула ноги и сама согнула их в коленках.
     Я начал нащупывать головкой хуя ее дырочку... Она была очень горячая и очень мокрая. Надя дрожала.
     Медленно я начал засаживать ей.
     - Больно! . . Потихоньку!
     - Надька, перестань. Не первый же раз.
     - Больно... Мама, отпусти мою ногу! Не загибай ее!
     - Не будь дурой! Так глубже войдет и будет слаже...
     - Но больно. Пусти. Ой, стыд-то какой.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ]

Читать также:

© Copyright 2002 Лимона. Все права защищены.