|
|
 |
Рассказ №15565
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Суббота, 20/09/2014
Прочитано раз: 49128 (за неделю: 29)
Рейтинг: 74% (за неделю: 0%)
Цитата: "Когда садист закончил, он осмотрел свою распятую на решётке мать. На голове старухи была надета "уздечка". Её верхняя и нижняя губа были вывернуты, а бордовый язык, сильно вытянут и зажимом привязан к ошейнику. К ошейнику был привязан и зажим, вытягивающий пупок жертвы. Левая грудь женщины была проколота длин¬ной спицей и, её оттягивал тяжёлый груз. Большие половые губы жертвы были сильно растянуты в стороны, а малые срамные губы растягивала металлическая пластина с кольцом посередине, к которому был привязан за¬жим, оттягивающий клитор женщины. Посмотрев на свою распятую и растянутую зажимами мать, садист зло усмехнулся. Взяв со стола длинную металлическую спицу, он подошёл к своей жертве. Поддев, отвисшую грудь матери снизу на спицу, он стал толчками прокалывать её. Старуха лишь хрипела от боли. Проткнув грудь пожи¬лой женщины, мужчина повесил на её сосок груз...."
Страницы: [ 1 ] [ ]
Глава 6
Урок №3, или, заслуженная четвёрка
Мужчина вошёл в комнату и посмотрел на свою, стоявшую на четвереньках над "книгой" , мать. Читая "книгу" , старуха тихо скулила.
- Ты готова, старая шлюха?!
- Да, Хозяин! - Судорожно хватаясь за спинку кровати, пожилая женщина поднялась с пола и подошла к Хозяину.
- Выполняй "урок" , старая корова!
- Да, Хозяин! - Низко опустив голову, женщина подошла к стене, на которой была закреплена металлическая ре¬шётка.
- Расскажи "урок" , тупая скотина!
Раба повернулась к своему сыну и, опустила глаза.
- "Урок" "Клешни". Рабу или раба, фиксируют на "станке" так, чтобы обеспечить "Учителю" свободный доступ к частям тела рабы. Для "урока" используется любой, на усмотрение "Учителя" , инструмент, которым можно зажать или защемить плоть рабы. В течение "урока" , "Учитель" , защемляет, зажимает, а затем, растягивает, вы¬тягивает и выкручивает плоть рабы. Во время "урока" , раба называет части своего тела, которые подвергаются наказанию. Во время "урока" , "Учитель" , может сам выбирать, какую часть тела рабы подвергнуть наказанию. "Учитель" сам выбирает "инструмент" для "урока".
- Ладно, сучка, хоть "урок" запомнила. А теперь, тварь, лезь на "стенку".
Привязав и растянув старуху на металлической решётке, садист подкатил столик с разложенным "инструмен¬том". Увидев блестевшие на свету клещи и зажимы, пожилая женщина всхлипнула и замерла от страха.
- Команду, шлюха! - Пощёчина привела старуху в чувство.
- Сиськи! - Выпалила она.
Взяв в обе руки клещи, садист подошёл к своей жертве. Не обращая внимания на её стоны, он клещами зажал плоть за сосками старухи. Женщина закричала, мужчина развёл руки, растягивая отвислые груди своей матери.
Под крики своей жертвы, он оттягивал её груди то вверх, то вниз, то в стороны.
- Стоп! Пупок! - Прокричала старуха.
Взяв со стола клещи с острыми концами, мужчина подошёл к рабе. Разведя складки кожи, он, клещами, бук¬вально впился в большой, накаченный и растянутый пупок своей матери. Старуха вскрикнула, струйка мочи, брызнула у неё между ног, замочив ноги Хозяина.
- Больно, сука! - Под истошные вопли пожилой женщины, садист стал вытягивать и выкручивать её окровав¬ленный пупок. За несколько минут наказания, старуха ещё дважды обоссалась от боли и дважды теряла сознание. Её мучитель, с нескрываемым удовольствием приводил её в чувство, чтобы снова впиться в её плоть клещами.
- Стоп! Клитор! - Из последних сил прохрипела женщина.
Взяв большой хромированный пинцет с загнутыми концами, мужчина, пальцами развёл половые губы своей пожилой матери.
- Да ты, сучка, время не теряешь! - Усмехнулся он. От боли и пыток, старуха стала возбуждаться, её крупный клитор увеличился и налился кровью.
Под хриплые стоны и крики своей матери, мужчина пинцетом защемил её клитор и, начал вытягивать и выкру¬чивать его. При этом, старуха, несколько раз обоссалась от боли и потеряла сознание.
- Стоп! Сиськи! ... ... ...
- Стоп! Пупок!: ... .
- Стоп! Сиськи!: :
- Стоп! Клитор!: :
"Урок" продолжался уже минут сорок, пожилая женщина несколько раз теряла сознание, а под решёткой натекла приличная лужа мочи. Наконец, старуха сдалась.
- Стоп! Желание!
Садист взял со стола клещи с круглыми площадками и шипами на концах и подошёл к своей жертве.
- Открой свой поганый рот, шлюха! Шире, шире! Высунь свой грязный язык, тупая тварь!
Защемив розовый язык своей матери клещами, садист стал тянуть его.
Зажмурившись, старуха хрипела, корчилась и выгибалась от боли. Неожиданно мужчина разжал клещи. Жен¬щина откинулась к решётке.
- Понравилось? - Садист смотрел на свою мать.
- Спасибо, Хозяин! - С трудом, ворочая сильно болевшим языком, прохрипела старуха.
- Скажи, тварь, а что я, мало наказал? Отвечай, шлюха!
- Мой поганый язык, Хозяин! - Прохрипела женщина и, открыв рот, высунула свой, немного посиневший язык.
- То - тоже, тупая корова! - Мужчина поднёс клещи к лицу своей пожилой матери.
Садист несколько минут терзал язык пожилой женщины, пока тот, не опух и не приобрёл тёмно-бордовый цвет.
Старуха уже не вскрикивала от боли, она лишь тихо скулила и вздрагивала, когда мучитель прика-сался к ней.
Взяв два небольших зажима, мужчина подошёл к пожилой женщине и приказал ей открыть рот. Старуха, послушно, выполнила приказ Хозяина. Защемив верхнюю губу своей матери, садист безжалостно оттянул её, об¬нажая розовые дёсны своей жертвы. Потом он оттянул нижнюю губу своей матери.
- Ладно, старая шлюха, ты хочешь получить нормальную оценку за "урок"?
- Да, Хозяин. Хочу, Хозяин. - С трудом ворочая опухшим языком, хрипло проговорила старуха.
- Тогда, сучка, последний штрих! Это пойдёт в твой раздолбанный зад. - Мужчина поднёс к глазам женщины ре¬зиновое дидло с грушей на конце: : :
Когда садист закончил, он осмотрел свою распятую на решётке мать. На голове старухи была надета "уздечка". Её верхняя и нижняя губа были вывернуты, а бордовый язык, сильно вытянут и зажимом привязан к ошейнику. К ошейнику был привязан и зажим, вытягивающий пупок жертвы. Левая грудь женщины была проколота длин¬ной спицей и, её оттягивал тяжёлый груз. Большие половые губы жертвы были сильно растянуты в стороны, а малые срамные губы растягивала металлическая пластина с кольцом посередине, к которому был привязан за¬жим, оттягивающий клитор женщины. Посмотрев на свою распятую и растянутую зажимами мать, садист зло усмехнулся. Взяв со стола длинную металлическую спицу, он подошёл к своей жертве. Поддев, отвисшую грудь матери снизу на спицу, он стал толчками прокалывать её. Старуха лишь хрипела от боли. Проткнув грудь пожи¬лой женщины, мужчина повесил на её сосок груз.
- Вот так, тупая шлюха, и веси. И подумай о своём поведение, тварь! - Мужчина вышел из комнаты, оставив свою измученную мать корчиться от боли.
Через полчаса Хозяин вошёл в комнату. Старуха облегчённо вздохнула, когда мужчина снял грузы с её груди и вытащил спицы. Взяв со стола шнурок, садист перетянул им груди своей матери у основа-ния. Когда груди ста¬рухи налились кровью, он, безжалостно, проколол их спицами, воткнув в каждую по три спицы, а потом, на со¬ски, повесил грузы. Похлопав свою мать по заплаканной щеке, мужчина вышел из комнаты.
Садист подошёл к висевшей на решётке почти без чувств пожилой женщине. Отстегнув высохший, посинев¬ший язык жертвы, мужчина дал ей несколько пощёчин.
- Воды! Воды! - Прохрипела старуха. Взяв стакан с водой, мужчина поднес его к пересохшим губам матери и на¬клонил. Давясь и захлёбываясь, раба, стала жадно глотать воду. Убрав стакан, садист стал, под стоны старухи, снимать с неё зажимы и ремни. Наконец, измученное тело пожилой женщины беспомощно повисло на решётке, не касаясь ногами пола. Похлопав свою мать по заплаканной щеке, мужчина зло усмехнулся.
- Что, старая шлюха, хочешь "лекарства"? Знаю, что хочешь, тварь!
Не обращая внимания на хриплые стоны своей жертвы, садист схватил старуху за бёдра и, приподняв её, стал безжалостно сношать её в задний проход. Кончив, мужчина отпустил тело рабы, затем, он отвязал и отстегнул руки пожилой женщины. Обессилевшая старуха рухнула без сил на пол. Взяв рабу за волосы, садист подтащил её бесчувственное тело к кровати.
Вернувшись в комнату, мужчина сел на кровать и закурил. Он посмотрел на лежащее у его ног тело матери.
Старуха хрипло и тяжело дышала. Садист ногой толкнул измученное тело своей жертвы. Женщина застонала и, перевернулась на спину. Поднеся ногу к голове своей матери, мужчина положил большой палец ноги на её полу¬раскрытые губы.
Почувствовав прикосновение, женщина, покорно открыла рот и стала сосать палец ноги своего Хозяина. Чуть надавив, мужчина сильно оттянул губу и щёку своей матери. Сдавленно застонав от боли, пожилая женщина, тя¬жело повернувшись на бок, принялась сосать большой палец своего сына.
- Давай, старая сука! Старайся, блядь!
Надавив ногой на ляжку пожилой женщины и сминая её дряблую плоть, мужчина заставил свою мать раздвинуть ноги шире.
- Давай, шлюха! Покажи мне свою потёртую пизду! Раздвигай ноги, корова неуклюжая! - Он снова надавил пят¬кой на ляжку пожилой женщины.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|
|
|
| |
| | Я спросила, зачем она нассала мне в рот, но она сказала, что ей очень этого хочется, что она так делала бывшему мужу, и тот всегда все выпивал, и что она хочет довести начатое до конца, и чтобы я помогла ей в этом. Я сказала, тогда давайте как ни будь по другому, лежа я захлебываюсь. Тогда она села на лавку, я села на пол, подползла на жопе к ней ближе, прижалась к пи... де раскрытым ртом, она снова напомнила чтобы язык я держала внизу, как только я провела языком ей по губам сверху в них она начала ссать, на этот раз у меня получилось выпить все, затем я обсосала и вылизала всю ее пизду и мы снова вернулись в дом. Снова разговоры, пробовла ли я так с Танькой, захочу ли попробовать и т. д. , я сказала не знаю, если быть откровенной, то мне не понравилось. | | |
| |
|
| |
| | О что это был за член - такой короткий, но очень толстый. Когда возбуждённый член Миши вырвался наружу, на Машу нахлынуло какое то странное чувство, очень сильное возбуждение. Мне хотелось не просто поцеловать Мишу в член, а отсосать у него, а когда я представила такие же члены у остальных парней, то мне захотелось отсосать у каждого и я предложила отсосать у всех. Такое предложение все приняли с восторгом и начали понемногу раздеваться. Я на время освободив рот от Мишиного члена сняла с себя комбинезон под которым не было ни чего.Я стала раком и один из парней пристроился ко мне с сзади и начал меня трахать, тут же спереди подошёл Валера и сунул член мне в рот. Так меня трахали в рот двое по очереди во влагалище третий. Потом Валера вставил свою дубинку резким толчком в мою истекающую соком пещерку! Я вскрикнула от наслаждения, и он стал иметь меня сильными резкими толчками! Два других стояли и смотрели - это был кайф, я успела кончить пару раз прежде чем он спустил в меня свою сперму! Не дав мне отдохнуть, свой длинный и тонкий член вставил следующий. Я думала, что он проткнёт меня, попробовала отстраниться, но он взял меня за бёдра и всаживал свой член в меня до упора. Я уже не контролировала себя и просто стонала от удовольствия. А Михаил продолжал трахать меня в рот, Наконец он задёргался и я почувствовало тугую струю его спермы внутри себя! Это не возможно описать. Но в этот момент я снова громко кончила! И опять сразу же мне вставил свою ялду последний мужик. О что это был за член -такой толстый, что хотя моя дырка и была уже разношена первыми двумя и была полна их спермы, и внутри и снаружи, он всё равно с трудом проник в неё! Тут я поняла, что врут когда говорят - мал да удал. Толстый член всегда!!! лучше!! Он начал трахать меня и я сразу кончила. Я уже была так возбуждена и чувствительна, что практически любое его движение во мне вызывало оргазм! Я просто плыла на волнах оргазма, перескакивая всё выше и выше! | | |
| |
|
| |
| | Я больше не могу. Я расстегиваю ширинку и достаю оттуда свой красный истосковавшийся член. Я начинаю медленно левой рукой водить по нему вверх-вниз. Валентина Васильевна идет по аудитории. Секунду рассуждаю, спрятать ли мне свое сокровище, и отказываюсь от этой мысли. Она подходит и садится рядм со мной. Преподаватели довольно часто так делают, поэтому здесь нет ничего странного и все продолжют писать. Она секунду наблюдает за тем как я мастурбирую, а затем берет <инициативу> в свои руки. Она бешенно дрочит мой член. Меня буквально подбрасывает на стуле, я сжимаю зубы, чтобы не закричать. Я вот-вот испачкаю преподшу. Вдруг все прекращается. Звенит звонок. Начинаю складывать вещи, ожидая, пока опустится хер, чтобы засунуть его обратно в джинсы. Хер стоит как часовой, опускать не собираясь. Слава Богу, все разошлись, остались только мы с Валентиной Васильевной. Она что-то пишет на меня внимания не обращая. Когда коридоры пустеют - студенты расходятся по домам - она наконец поднимает глаза. Мгновение смотрит, а потом одним движением снимает с себя кофточку. Я вижу все словно в замедленном кадре. Вот кофточка поднимается, вот выпрыгивают тяжелые груди с растопыренными сосками, вот небритые, заросшие густой темно-коричневой шерсткой, подмышки... Она бежит по аудитории ко мне, и ее груди скачут как сумасшедшие. Я хватаю ее сосок ртом - он большой и твердый, как член. Я делаю минет ее соскам. Я сжимаю ее левую грудь рукой, но руки не хватает, тогда я пытаюсь потискать одну ее грудь двумя руками. Валентина Васильевна улыбыясь отстраняет меня, поднимает юбку и раздвигает ноги. Я понимаю это как сигнал и зарываюсь носом в непроходимый лес волос у нее на лобке, но она опять отстраняет меня, и, соединив указательный и средний пальцы своей руки начинает ими трахать себя. Я смотрю как этот супер-член таранит ее влагалище и всавляю свой в ее жопу. Ах, сколько бессонных лекций я мечтал отодрать ее толстую жопу! Она оказывается девственницей в тоу дырочке. Но это поправимо. Да ей по-моему очень больно! Ничего, держится молодцом, хотя и чуть не плачет. Я изо всех сил шлепаю ее по заднице. Эхо гулко разлетается по пустым коридорым. Моему члену здесь с каждым мгновением все просторнее и просторнее. Через несколько минут Валентина Васильевна кончила. Я попросил вставить ее пальцы мне в анус. У меня там уже давно все было основательно разъебано (бисексуал я). | | |
| |
|
|
| |
| | Вот - лето... к нам в гости приехали родственники, и с ними смазливый, на девчонку похожий Славка - их сын; мы со Славкой ровесники, - вечером Славку, который мне сразу же понравился, определяют спать со мной вместе - на одной тахте, благо тахта в моей комнате широкая-преширокая, и, едва наши мамы выходят, пожелав нам спокойной ночи, Славка тут же придвигается ко мне близко-близко, отбрасывая в сторону свою простыню; "Ты с кем-нибудь долбишься?" - шепчет он, блестя в темноте глазами; вопрос застаёт меня врасплох, - я ни с кем не долблюсь, но сказать об этом Славке честно у меня почему-то не поворачивается язык, и я неопределённо хмыкаю в ответ - хмыкаю так, чтоб это хмыканье не было похоже ни на утверждение, ни на отрицание; но Славку такой мой невнятный ответ явно не удовлетворяет, и он, совершенно не церемонясь с моими чувствами, спрашивает снова - переспрашивает, поясняя: "Я не понял, что ты сказал"; хуже всего, когда правду не скажешь сразу, а тебя начинают пытать - начинают выспрашивать-уточнять, и тогда приходится изворачиваться... вот это хуже всего!"Я сказал, что да... было несколько раз", - вру я, чтоб не выглядеть в Славкиных глазах полным отстоем; "Я тоже... ну, то есть, тоже - несколько раз, - шепчет Славка, обдавая моё лицо горячим дыханием; я лежу на спине, повернув к Славке голову, в то время как он, приподняв голову - опираясь щекой о подставленную ладонь, нависает надо мной, глядя на меня сверху вниз. - А когда нет девчонки - когда без девчонки... ты в таких случаях что делаешь?" - неугомонный Славка бесцеремонно атакует меня новым вопросом: вдруг выяснятся, что смазливый Славка на девчонку только похож, а характер у него напористый, мужской - в характере Славкином ничего девчоночьего нет; "Я? Ничего я не делаю... а ты?" - я, пробормотав первые пять слов, возвращаю Славке его же вопрос, и голос мой, когда я спрашиваю "а ты?", звучит уже совершенно по-другому - отчетливо и внятно; "Когда нет девчонки? Ты это имеешь в виду?"- горячим шепотом уточняет Славка, глядя мне в глаза; "Ну-да, - шепотом отзываюсь я. - Когда нет девчонки... "; и здесь Славка произносит то, что я в то время не смог бы выговорить ни под какими пытками, - всё так же глядя мне в глаза, Славка говорит: "Когда нет девчонки, я это делаю с Серёгой... " - Славка, мой ровесник, лежащий рядом, говорит мне "я это делаю с Серёгой", и я чувствую, как у меня от неожиданности приливает к лицу кровь; "Как - с Серёгой?" - шепчу я вмиг пересохшими губами; член мой, наполняясь саднящей сладостью, начинает стремительно затвердевать; "Обыкновенно, - шепчет Славка. - Так, как будто с девчонкой... "; я молчу, невольно сжимая мышцы сфинктера, - я смотрю Славке в глаза, пытаясь осмыслить то, что он только что сказал; "А Серёга... это кто?" - не узнавая своего голоса, я выдыхаю шепотом один из миллиона вопросов, которые хаотично возникают - роятся - в моей пылающей голове. "Серёга? Мой одноклассник. Мы дружим с детского сада, - отзывается Славка и тут же, не давая мне времени осмыслить эту новую информацию, задаёт свой очередной вопрос: - А ты что - никогда не пробовал?"; "Что - не пробовал?" - шепчу я, не слыша своего голоса; "Ну, как я... с пацаном, - Славка смотрит в мои глаза неотрывным взглядом; и горячее его дыхание щекотливо касается моего лица. - Никогда не пробовал?"; "Никогда", - еле слышно отзываюсь я; член мой, распираемый изнутри, в трусах гудит, и я, глядя Славке в глаза, то и дело с силой сжимаю мышцы сфинктера - мне хочется сжать, стиснуть горячий член в кулаке, но Славка лежит рядом, и делать это при нём мне кажется совершенно невозможным; "Мы можем попробовать... если ты хочешь", - шепчет Славка таким тоном, как будто предлагает мне прокатиться на велосипеде; я лежу на спине со сладко гудящим членом, и сердце моё колотится так, что мне кажется, что бьётся оно у самого горла; я снова - делая это непроизвольно - облизываю горячие сухие губы; "Ты что - пидарас?" - шепчу я, причем слово "пидарас", обращенное мной к лежащему рядом смазливому Славке, возбуждает меня почти так же сильно, как само Славкино предложение, - в интонации моего голоса нет ни обвинения, ни насмешки, ни страха, а только одно обжигающе горячее, почти телесно ощущаемое любопытство; "Почему пидарас? Я делаю так, когда нет девчонки... и ты так можешь делать, когда нет девчонки. Любой так может делать, когда нет девчонки, - объясняет мне Славка, и я, глядя ему в глаза, не могу понять, говорит он про девчонок серьёзно или это у него такая уловка. - Что - хочешь попробовать?" - шепчет Славка; я невольно облизываю пересохшие губы; "Ну, давай... если ты сам хочешь", - отзываюсь я, причем последние три слова я добавляю исключительно для того, чтобы вся ответственность за подобное поведение была исключительно на Славке; но Славку, кажется, совершенно не волнует, на ком будет "вся ответственность", - сдёргивая с меня простыню, он тут же наваливается на меня своим горячим телом, вжимается в меня, раздвигая коленями мои ноги, и я чувствую, как его напряженно твёрдый - волнующе возбуждённый - член через ткань трусов упирается в мой живот... ох, до чего же всё это было сладко! Ни орального, ни анального секса у нас не было, и даже более того - сама мысль о таких более интимных формах наслаждения нас почему-то ни разу не посещает, - две недели дядя Коля, тётя Света и Славка гостят у нас, и две недели мы со Славкой каждый вечер перед сном, приспуская трусы, поочерёдно трёмся друг о друга возбуждёнными члениками, мы обнимаем и тискаем друг друга, содрогаясь от мальчишеских оргазмов... и что это - форма совместной, ни к чему не обязывающей мастурбации или один из явно "голубых" эпизодов на пути к будущей идентификации себя как любителя своего пола - я особо не думаю, - делать то, что делаем мы, в кайф, и это - главное; главное - удовольствие, а не слова, которыми оно называется... | | |
| |
|