|
|
 |
Рассказ №14041
|
|
|
|
| |
| | Она подняла меня с лавки, взяла мою руку и полжила её на свою грудь (лифчик она не надела) и когда я почуствовала через ткань её лёгенького топа, её стоячие соски, меня примерную девочку куда-то унесло, а кто остался не знаю. Я села на лавочку притянула её к себе и поцеловала в живот (позже я узнала что это её эрогенная зона). Она не осталась в долгу и, присев ко мне лицом мне на колени, медленно , глядя мне в глаза, расстегнула застёжку на платье и провела по моим грудям, в начале несмело, а затем уже уверенно, сжимая их в ладонях, она обхватила меня коленями и не отрывая рук от груди начала меня целовать, от губ переместилась к подборотку, затем ниже, платье соскользнуло и она уже тянет на себя мои трусики, но я её остановила и так и оставаясь в босоножках и трусиках встала и подошла к львёнку(малюсенький фонтанчик), она непонимая что случилось подошла ко мне и провела рукой по спине я развернулась и немного прижала её к стене стянула с неё топик и взяв пару капель воды брызнула между грудями и тут же мой язык отправился за ними в погоню, её одежда на ней тоже долго не задержалась и мои губы коснулись её шелковистых светлых волосков. Мы вернулись на скамейку и она раздвинув ноги наклонила мою голову туда, я вначале несмело, а потом упёрто провела язычком по ёй губам и Танюша застонала, это подстегнуло меня и я уверенно продолжила вылизывать не оставляя не одного неизведанного уголка. Она кончила и я вместе с ней (даже не прикасаясь к себе руками). Потом мы отправились на пляж и просто болтали, но затем Танюшка предложила искупаться и я не долго думая согласилась, всё было невинно, мы брызгалиси и плавали наперегонки, до тех пор пока не подплыли к берегу. Я присела на камень, а она неожиданно выплыла прямо радом с моим коленном и подтянувшись на руках потёрлась соском об него. На это я уже не могла смотреть равнодушно и вытащила её к себе. Она оказалась на мне и её руки отправились исследовать моё ещё влажное тело, они скользили и нежно и требовательно, а затем уверенно отправились между ног, раздвинули их их и начала меня дразнить, едва прикасаясь, я возбудилась до такой степени, что стала уже сама поддаваться на встречу её руке, а она развернулась так чтобы мои губы были напротив её холмиков и я снова начала работать языком. Когда мы кончили почти одновременно и через несколько минут мы переместились на берег к нашим сумочкам и одежде. Я легла на песок попой к верху и смотрела на море, неожиданно я почувствовала что-то холодное на ягодицахи, резко повернулась и увидила что Таня что-то прислоняет ко мне и медленно водит по моей попе, я попыталась было рассмотреть но Таня раздвинула свои ноги и сказа мне, чтобы я взяла это в руки и помогла ей, я послушалась- это оказалась игрушка из секс-шопа(как называеться не знаю,искуственный член, наверно) | | |
| |
|
| |
| | И тогда я сделал то, что, скорее всего, никому не буду рассказывать. Склонившись над её гениталиями, глубоко вздохнул так привлекающий меня запах и провёл кончиком языка меду раздвинутыми складочками. Легкая дрожь тела сопровождала моё движение. А я, увлеченный этим занятием, уже не мог оторваться вылизывая и трогая языком и губами каждую доступную мне складочку. Меня била дрожь возбуждения и стыдливости, как будто я делал что-то запретное. Не открывая глаз, она засопела сдерживая дрожь возбуждения, а потому как шире раздвинулись бёдра, пропуская меня в самую "запретную" глубину, понял она проснулась и ей нравится происходящее! Осмелев я, проведя языком сверху вниз, осторожно погрузил его во влагалище. Тело содрогнулось: | | |
| |
|
| |
| | У нас в те времена было постановление, что единственного сына нельзя призывать в армию, но комиссию-то его заставили пройти. И вот тут-то и возникла закавыка. Его обследовал врач, а по совместительству член какой-то там секты. И обнаружив разработанное очко, сделал правильные выводы. Он начал душеспасительную беседу с Альбертом, а так как с Чемоданом на тот момент у пацана были "сложные" отношения, и тот в очередной раз хотел бросить Альбика, вот и рассказал он про толстого и противного дядьку, который совратил и "измял, как цвет" юное создание. | | |
| |
|
| |
| | Он взял её очень бережно, она была такая податливая, расслабленная. В соитии не было жадной исступлённости, напора. Они словно делали это не всерьёз, поддразнивая друг друга, но зато было много нежности, и окончание его было не избавлением от невыносимости напряжения, не гроза, а летний тёплый дождик. Они полежали ещё немного в истоме, потом она спустила ноги с постели и сказала: - Идём. | | |
| |
|