|
 |
Рассказ №13599 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Воскресенье, 19/02/2012
Прочитано раз: 52335 (за неделю: 196)
Рейтинг: 88% (за неделю: 0%)
Цитата: "Первая, юная, страстная... немая и потому безответная любовь. И вот теперь он, Расик... любимый Расик лежал под ним, под Димкой, разведя врозь ноги, Димка ощущал - пусть даже через трусы! - твёрдый возбуждённый член Расима, вжимался, сладострастно вдавливался в Расима членом своим... о, разве не об этом он, Димка, мечтал перед сном, приспуская с себя трусы, - разве не этого он хотел, сладостно мастурбируя каждый раз перед тем, как погрузиться в сон? Разве не это он представлял, видя Расика на переменах в школе - исподтишка наблюдая за ним, ничего не подозревающим, ничего не ведающим о том, что творится в душе обычного с виду десятиклассника? И вот......"
Страницы: [ ] [ 2 ]
- Что? - чуть слышно отозвался Расим, почувствовав, как губы его сделались вдруг непослушными - словно чужими, едва шевелящимися... пылающие губы Расима от страстного Димкиного сосания стали большими и толстыми, словно они непомерно опухли - налились, наполнились жаркой страстью.
- Давай... давай трусы снимем... - прошептал Димка; выпустив из ладони член Расима, в тесноте Расимовых трусов Димка скользнул ладонью по мошонке, и ладонь его, сложенная лодочкой, тут же наполнилась крупными мальчишескими яйцами.
- Ты первый... - прошептал Расим, в ту же секунду подумав, что теперь, когда Д и м и н а рука была у него, у Расима, в трусах, когда Д и м а ласкал рукой его возбуждённый член, а он, Расим, этому нисколечко не противился, когда Д и м а со всей откровенностью целовал его в губы, в лицо, в шею, это - кто из них первым снимет трусы - уже не имело никакого значения... слова прозвучали по-детски наивно - как будто они, два маленьких мальчика, решали сакраментальный вопрос, кто из них первым должен открыть, обнажить, показать другому свой драгоценный пипис.
- Расик... как скажешь... как ты мне скажешь, так и будет! - с жаром выдохнул Димка, тут же вставая на колени.
Димка стянул, нетерпеливо сдёрнул с себя трусы, и член его, залупившийся влажной, липко-клейкой головкой, упруго дернулся, радостно подпрыгнул вверх, почувствовав желаемое освобождение, - немаленький, чуть изогнутый от частых суходрочек, возбуждённо окаменевший Димкин член, распираемый жаркой страстью, в боевой готовности застыл, сладостно замер, обнаженной головкой устремившись к потолку...
Член привычно запросился в руку, и Димку на секунду стиснул его, сладострастно, до боли сжал в ладони, но уже в следующую секунду Димкины руки оказались на бёдрах Расима, - зацепив пальцами за резинку, Димка нетерпеливо потянул трусы с Расима, и Расим тут же невольно подался бедрами вверх, приподнимая, отрывая от постели юный мальчишеский зад - то ли желая облегчить Д и м е задачу, желая ему, Д и м е, помочь, то ли стремясь побыстрее освободиться от пеленающих, ощутимо стесняющих, а потому мешающих, совершенно ненужных т е п е р ь трусов...
Трусы Расима вслед за трусами Димки полетели на соседнюю - Димкину - кровать, - теперь они, Расим и Димка, были совершенно голые... они были - друг перед другом - совершенно нагие, и эта их полная обнаженность рождала в душе каждого ощущение первозданной, ничем не ограниченной свободы, как если б они, два неприкрыто возбуждённых парня, находились не в номере гостиницы, а находились где-нибудь на затерянном, никому неведомом острове, куда никогда не ступала нога человека: голый Расик лежал на спине, чуть раздвинув, расставив ноги, голый Димка стоял перед ним на коленях, и оба они ощущали, как в их раскалённых страстью телах плавится неистребимое, уже не подвластное им желание слиться в одно нерасторжимое целое...
П я т о е в р е м я г о д а, - это ли было не подлинное, не настоящее счастье?! И хотя в голове Расима, затуманенной сладким, вполне естественным удовольствием, еще не возникла, ни разу не вспыхнула мысль о любви, то есть слово "любовь" - само слово - ещё не пришло ему в голову, это, по сути, уже ничего не меняло... разве дело было в словах - в названиях чувств, а не в самих чувствах, распирающих грудь? Ничего не говоря - ни о чём не спрашивая, Димка без малейшего колебания наклонился над пахом любимого Расика, и Расим в ту же секунду почувствовал, как к головке его напряженного члена уверенно и оттого абсолютно естественно прикоснулись, мягко прижались горячие, влажные, обжигающе сладкие Д и м и н ы губы... невольно сжав, стиснув мышцы сфинктера, Расим содрогнулся от наслаждения - замер от нового ощущения, сладкой волной прокатившегося по телу.
Головка члена у Расика была влажной, чуть солоноватой, но эта естественная солоноватость влюблённого Димку нисколько не смутила, - у него у самого от возбуждения всегда выступала из члена перламутровая капелька увлажняющей смазки, и Димки, занимаясь мастурбацией, из любопытства пару раз пробовал эту естественную влажность на вкус... головка члена у Расика была липко-солоноватой, и это лишний раз свидетельствовало о том, что Расим - любимый Расим - был возбуждён по-настоящему, - Димка, округляя губы, медленно вобрал голову в рот... блин, какой же это был кайф - ощущать во рту горячий, возбуждённо твёрдый член любимого Расика!
Задержав губы на крайней плоти - влажным кольцом пламенеющих губ обжимая член в районе уздечки, Димка круговым движением языка облизал головку во рту, одновременно с этим пальцами правой руки теребя, лаская мошонку... именно так Димка делал всё это в своих неуёмных фантазиях, когда, задыхаясь от наслаждения, мастурбировал перед сном! Но то были его фантазии - то были грёзы-мечты, а теперь всё было в реале, было всё наяву, и оттого, что всё это было на самом деле, у него, у Димки, сладко кружилась голова, - вбирая член Расика в рот - ощущая губами нежную кожу, обтянувшую твёрдый ствол, Димка медленно заскользил обжимающим, влажно-упругим кольцом пылающих губ вдоль горячего, несгибаемо твёрдого члена...
У Расима перехватило дыхание - от кайфа, щекотливо полыхнувшего и в члене, и в промежности, и в туго стиснутых, конвульсивно дёрнувшихся мышцах девственного ануса, - Димка, ритмично двигая головой, плавно заскользил вверх-вниз губами по горячему, вертикально торчащему члену, и у Расима, от наслаждения закрывшего глаза, мелькнула мысль, что, делая так, Д и м а ему, Расиму, всецело доверяет, считает его, Расима, своим н а с т о я щ и м другом... разве не этого он, Расим, хотел в глубине своей души - не этой к о н е ч н о й искренности он жаждал, думая о н а с т о я щ е й дружбе с Д и м о й?
Конечно, он совершенно не думал, что можно т а к... но разве т а к - разве то, что делал Д и м а - не являлось свидетельством их абсолютно доверительных и потому по-настоящему дружеских отношений? Они теперь будут - как одно целое... думать об этом - осознавать это - было не менее сладко, чем ощущать, как горячие Д и м и н ы губы ритмично скользят по члену вверх-вниз...
Страницы: [ ] [ 2 ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|
 |
 |
 |
 |  | Но больше всего ему нравились ощущения, когда в его попке что-нибудь находиловь во время этих мастурбаций. Поэтому, как следует научившись дрочить себя, Владик переключился на свою попку, а точнее, на это маленькую тогда еще дырочку. Он стал все больше и больше уделять ей внимания. Он любил, став рачком на кровати, разводить руками половинки попы, выставлять напоказ свою дырочку. Смазав слюной пальчик он раздрачивал ее, засовывая в тугую дырочку сначала, один, потом два и три пальчика. Вскоре этого оказалось мало, и Владик начинал подыскивать подходящие для его попки предметы. Но это уже другая история.... |  |  |
|
 |
 |
 |  | Я не разрешил тебе искупаться приказал тебе одеть твою юбочку на твою голую, мокрую от мочи и спермы попку, ты одела ее и тонкая ткань юбки облепила твою мокрую немного липкую от спермы попку, по ножкам стекала сперма, на твоем блядском личике тоже была обильная порция моей спермы которую я не разрешил тебе стирать с лица, сперма стекала у тебя со лба, текла по щекам, шее, в общем было на 100% понятно что тебе кончили на лицо: Ты одела топик без лифчика и мы пошли с пляжа: Подходя к людной части пляжа я сказал идти тебе впереди меня, одной. Я шел сзади тебя и смотрел как на тебя пялятся мужики проходящие рядом с тобой, они оборачивались и говорили: ну и шлюшка: А один проходящий мимо схватил тебя за попу и сказал что у тебя сучки классная попка... Так мы дошли до перрона электрички откуда можно добраться до дома: |  |  |
|
 |
 |
 |  | Медленно-медленно, по сантиметру, давая Айзанат возможность отдышаться, Семен входил в её попу. Узкое, нетронутое очко, целомудренной горянки, постепенно сдавалось под напором могучего русского члена. По лицу Айзанат градом текли слезы, лоб покрылся испариной от боли, Семен же, взяв её руку, заставил гладить свои напряженные яйца. Наконец, когда точка невозврата была пройдена и семеновский член проник достаточно глубоко в черную дыру кавказской красавицы, плотно схваченный её ягодицами, Семен приподняв Айзанат за бедра стал насаживать её раком на своего сказочного монстра. Распятой женщине казалось, будто отбойный молоток работает в её анусе, такого она не испытывала ещё никогда. Покорно подставив свою попу под волшебное копье русского богатыря, она полностью покорилась его воле, осознав безнадежность сопротивления. |  |  |
|
 |
 |
 |
 |  | Крупные, ещё не отвислые сисяры моей бывшей жены, манили к себе взгляд, тёмно-коричневыми сосками. Низ живота у моей благоверной, зарос треугольником чёрных волос. Стройные до колен ноги и широкие гладкие белые ляжки, сексуальный животик и пухлая толстая жопа молочного цвета. Всё это делало Свету безумно привлекательной, даже без эротического белья. На любителя конечно, но мне нравились такие зрелые злоебучие суки, как моя бывшая жена. У которой из пизды тек любовный сок и сочился у неё по ляжке. Краем глаза я увидел на столе, начатый тюбик с детским вазелином. И я понял, что ночь будет жаркой. |  |  |
|
|