|
|
 |
Рассказ №11599
|
|
|
|
| |
| | Вот послышалось знакомое сопение, но на этот раз уже без девичьих постанываний. И вдруг раздался ее шепот. Я не сразу уловил слова, но и парень видимо тоже, поэтому ей пришлось их повторить. А так как моя голова была от нее почти на том же расстоянии, что и голова парня я услышал ее слова, прерываемые ее прерывистым дыханием: "Можно в меня ... внутрь ..." ... оба на! Да мы никак кончаем! "Давай-давай-давай-давай !!!" мысленно скандировал я, пока парень все увеличивая темп не начал сотрясаясь вгонять в нее член так, что толчки ощущались даже по полу. Она же, суда по всему, тоже была уже на грани, потому как я вдруг заметил блеск на всей поверхности ее обнаженного беда. Одной рукой придерживая край их одеяла, открывающий мне этот шикарный вид другой я дотянулся до своей вещевой полочки и достал из-под книги фонарик. Закрыв его стекло почти полностью ладонью, оставив только маленькую полоску, я его включил и направил на эту прелестницу. Она была как молодая кобылка после изнурительного галопа, что называется, вся в мыле. И опять никакого запаха, ни неприятного, ни того, какой я ожидал почувствовать. Парень же финишировал, от души тараня ее, вдавливая в полку. Ее ножка, полусогнутая в колене, уже не прижимающая парня, нещадно подпрыгивала на весу. Толчки его начали слабеть, было понятно, что девочка полна, а парень просто ни жив - ни мертв. | | |
| |
|
| |
| | Лера Ельцова молча встала, подняла юбку, сняла тонкие черные трусики, и как была, с юбкой вокруг пояса, пошла в кабинет. Она была из другого лагеря, входившего в состав нашего центра, и мне еще не приходилось видеть ее интимные места. Я даже не мог припомнить, видел ли ее на пляже. Все же я заставил ее расстегнуть пояс и снять юбку совсем, после чего уложил для осмотра. У нее волос на лобке было намного больше, но ее пока оказалась для меня настоящим праздником; Лера относилась к тем, кого принято называть "пышечкой" ; большие ягодицы пришлось основательно раздвинуть, и они мягко охватили мою руку с наконечником. Наполняя живот девочки водой, я без устали водил толстым наконечником туда-сюда, наслаждаясь каждой секундой контакта с ее попкой. Похоже, что на пляже под солнцем она не знала меры, и вся ее кожа, за исключением узенькой полоски ягодиц, была темно-шоколадного оттенка. Купальники такой формы были тогда в нашей стране неизвестны, и я подумал, что для лучшего загара она приспускала трусики. Литр воды она приняла спокойно, без видимой реакции. | | |
| |
|
| |
| | Они зашли к нему домой-он дал ей фотку, а потом сильно засосал её. Одетые и обутые они пошли в комнату не отставая друг от друга ни на шаг. Он стал стягивать с неё всю одежду, кроме джинсов, в которых она была. Он ласкал с таким извращением её грудь, что в порнухе такого не увидешь... Она сняла с него всю одежду и из трусов марки VERSACHE выпирало что-то очень твёрдое и очень длинное-это был 20см гвоздик Паши. Гвоздику требовался разумеется гвоздадёр, Маша с боязнью взяла длинющий инструмент истала дрочить им, при этом ещё и целуясь. Пашеному другу надоел масаж и он жаждил чего-то большего и наконец она стала делать ему надрачивание своим ртом. Паша предложил тоже удавлетворить её подружку, Машка стала снимать с себя штаны, чего и добивался её портнёр. Забыв о том, что у неё месячные, она позволила ему снять с неё трусы чёрного цвета, и тут... И тут на его лицо падает прокладка, в ужасе Машка вскакивает с него и бежит в ванную вся в слезах от стыда. Паша пошёл за ней и стал успокаивать её, после чего они продолжили свои оргии... Паша сунул всё своё достоинство ей по самые гланды, от чего у бедной не хватило дыхалки и места для выплеснувшейся спермы. | | |
| |
|
|
| |
| | Кореянку снова положили на спину. Степан навалился сверху, чувствуя под собой мягкое тело. Головка сама нырнула в подставленное отверстие, ощутив тепло и обильную влагу. Член мягко ходил внутри, приятно сжимаемый скользкими стенками влагалища, с каждым толчком убеждая Степана, что не зря он согласился опробовать заграничную бабу. Баба вяло пыталась его с себя столкнуть, напрягаясь всем телом, отчего вагина еще сильнее стискивала член, что еще больше распаляло Степана. Вцепившись зубами в сосок, он с остервенением вбивал в нее окаменевший орган, плотно прижимаясь к ее мокрому мягкому лобку. Хрен стоял как в давно забытой молодости, увеличившись, казалось, до полуметра. Воткнув его последний раз и кончая, Степан почти всерьез опасался, что его сперма сейчас хлынет у кореянки изо рта. | | |
| |
|