Рассказ №0092

     Старинный замок моей бабушки, маркизы де Фомроль, был расположен недалеко от города N. в восхитительном местечке. Обнесенные стеной тенистый парк со столетними деревьями орошался маленькой речкой, вода в которой была тепла и прозрачна.
      Мне нравилось иногда бродить в речке, подняв подол, по чистому песчаному дну, чувствовать, как теплая вода медленно струится, лаская нагие колени...
      Это было мое почти единственное развлечение в те долгие летние дни... Иногда я брала томик стихов из богатой библиотеки бабушки, уходила в парк, ложилась на траву возле реки и читала... Но самым моим большим удовольствием было предаваться мечтам, сладостным грезам. Я мечтала о том, чего не знала, что подозревала, о чем могла лишь догадываться... Мне рисовались картины нежности, любви и верности.
      Неизменным участником моих грез был прекрасный юноша. Это охватывало меня первым возбуждением, причинявшим мне в одно и то же время душевное страдание и удовольствие. С замиранием сердца я перечитывала строки:
      Сгустится смерти ночь,
но мне и в смертный час
страстей не превозмочь!
Но юношей краса из мира не уйдет,
и тот же стон сердец
пронзит небесный свод!
      Я в замешательстве захлопывала книгу и брела к замку, где под полотняным тентом, перед фонтаном белела в шезлонге фигура моей бабушки...
      Вскоре к нам приехала погостить моя двоюродная тетя Берта, урожденная маркиза де Аннет, молодая хрупкая, нежная брюнетка. Я ее очень любила за веселый характер и ослепительно-светскую элегантность. Я любила прогуливаться с ней по аллеям парка, болтать о разных пустяках: смеяться ее милым шуткам.
      Тетя разрешала мне приходить к ней в спальню, где я с легкой завистью примеряла ее чудесные платья от знаменитого Кристиана Диора. И в зеркале я видела незнакомую жгучую брюнетку в расцвете юности, с волнующим блеском глаз...
      Однажды я одела кашимировое платье с белыми кружевами и вертелась перед зеркалом. Тетя Берта принимала ванну, я слышала из соседней комнаты плеск воды и веселый напев ее серебряного голоска. В кармане платья я нащупала бумажку, с любопытством вынула ее и стала читать:
      "...Божество мое, я люблю тебя до безумия. Со вчерашнего дня я страдаю, как осужденный на адские муки, меня сжигает воспоминание о тебе. Я ощущаю мои губы на твоих губах, твои глаза под моими глазами, твое тело, прикасавшееся ко мне! Я люблю тебя! Ты свела меня с ума! Мои объятия раскрываются, и я весь горю, трепещу, желаю вновь тебя обнять! Я жажду тебя!..
      Всегда твой Поль."
      Я была ошеломлена. Тетя предстала передо мной в новом, таинственном свете, я терялась в догадках... Она вышла из ванный комнаты, блистая свежестью, в легком шелковом пеньюаре, под которым угадывалось молодое стройное тело, гибкая талия и очень высокая грудь, которая словно бросала вызов, манила и обещала. Все это я увидела новым, особенным взглядом.
      За обедом, в гостиной, тетя сказала бабушке, что завтра должен приехать ее жених, барон Поль де Эннемар, и просила бабушку принять его. Бабушка посмотрела на Берту и, помолчав, ответила, что не возражает против приезда барона.
      На следующее утро я, по своей привычке, углубилась в чащу парка и, усевшись с книгой в руках на обрубок дерева, погрузилась в свои обычные мечты. Вдруг я услышала разговор и с удивлением увидела Берту под руку с высоким усатым мужчиной, который выглядел настоящим дворянином. Я догадалась, что это и есть жених моей тети, которого она с нетерпением ждала.
      Не знаю, что подсказало мне необходимость скрываться от их взора. Вскоре они достигли того места, которое я только что покинула. Барон, оглядевшись по сторонам, убедился, что в этот ранний час никто не может их увидеть.
      Он привлек тетю к себе и губы их оказались в долгом поцелуе.
      - Милая моя Берта! - говорил он. - Ангел мой! Милая, ты королева моя, красавица! Ты самая прекрасная на свете!..
      Поль что-то настойчиво просил, но я не понимала, что именно.
      - Нет, мой друг, - отвечала Берта, - о, нет, не здесь! Прошу тебя. Я никогда не осмелюсь. О, Боже мой!.. Я умру, если нас кто-нибудь застанет...
      - Дорогая моя! Кто нас может увидеть в такое время?!
      - Уж не знаю, но только мне страшно. Для меня это не будет удовольствием. Поищем лучше другое место. Я думаю об этом со вчерашнего дня. Немножко потерпим, мой милый, и мы...
      - Как можешь ты говорить о терпении, когда я в таком состоянии?
      Он взял руку моей тети и направил ее в такое странное место, что я не могла понять, зачем это. Но мое изумление усилилось еще более, когда рука ее стала торопливо расстегивать пуговицы, и исчезла в брюках барона. Там она схватила какой-то предмет, но какой, я не могла видеть.
      - Милый, - говорила тетя, - я прекрасно вижу, что у тебя огромное желание. Какой он милый! Ах! Если бы у нас было какое-нибудь пристанище! Я бы скоро пристроила тебя к делу...
      И ее маленькая ручка двигалась взад и вперед, к видимому удовольствию ее жениха...
      - А! - воскликнула тетя. - Я вспоминаю, что недалеко отсюда находится павильон, ты понимаешь, какой? Это не совсем подходящее место для нашей любви, но там нас никто не увидит, и я смогу быть там совсем твоей.
      Павильон, о котором говорила тетя, был, по правде говоря, предназначен для удовлетворения иных нужд бедного человечества, но он был очень чист. Благодаря высокому кустарнику вокруг я могла приблизиться, не боясь быть замеченной. Берта вошла в него, а Поль, осмотревшись, вошел за ней, закрыв за собой дверь на задвижку. Я быстро нашла место, удобное для наблюдения. Бревна и доски павильона были пригнаны не плотно. Я припала к щели глазами и увидела то, о чем сейчас расскажу. Дайте только перевести дух.
      - Ах, мой милый! - говорила Берта, - я очень была несчастна, что вынуждена отказать тебе, но я так боялась. Здесь я спокойна. Мой дорогой Мими! какой праздник я ему устрою... при одной мысли я уже чувствую наслаждение. Но как же нам устроиться?
      - Не беспокойся, дорогая. Сначала позволь полюбоваться на твою Биби. Я так давно мечтал об этом!
      Я представляю вам самим думать о том, что я в эту минуту переживала. Что они будут делать?
      Ждать мне пришлось недолго. Барон встал на одно колено и приподнял юбку. какие там прелести открылись!! Округленные колени, восхитительные ножки, перламутровой белизны нежный живот... Эта божественная картина, достойная кисти великого Тициана, завершалась блестящим черным шелковистым руно, густота и длина которого была поразительн а...
      - Ах, я так люблю ее, - говорил восхищенный Поль, - она так мила, так свежа и прекрасна! Раздвинь свои ножки, я хочу поцеловать ее милые губки. Я хочу увидеть твой божественный цветок, раскрыть его лепестки губами...
      Берта сделала, что просил Поль. Ее ножки раздвинулись, открыв маленькую розовую щель, к которой прильнул губами ее любезный. Берта была в экстазе, закрыв глаза, она совсем откинулась на неудобном сидении и бормотала бессвязные слова. Страстная ласка охватила все ее тело: - Еще, еще... милый... сейчас... ох...
      Что они делали, боже мой! Я видела все очень ясно, все действия происходили в полуметре от моих глаз, которые я не могла оторвать от столь захватывающего зрелища. Я не предполагала, что это деликатное место может доставить такое наслаждение, но вскоре почувствовала и у себя в том же месте какое-то странное щекотание, приносящее мне сладостное удовольствие...
      Но вот Поль поднялся, поддерживая тетю. Казалось, она не может прийти в себя... Но вскоре она открыла глаза и с жаром поцеловала его. Затем она быстрым лихорадочным движением расстегнула брюки барона и подняла его рубашку над животом. Моим глазам предстал предмет, настолько странный, что я чуть не вскрикнула. Что это был за предмет?.. Длина и толщина его причиняли мне головокружение. Берта, по-видимому, не разделяла моей тревоги, так как стала гладить этот предмет рукой и с восхищением ворковать:
      - Ну, милый мой, мой милый Мими... Иди к своей маленькой приятельнице. Только не действуй слишком поспешно...
      Она повернулась задом к барону, наклонилась и уперлась руками в деревянное сиденье.
      Поль поднял дрожащими руками юбку на спину тети и я увидела ее бедра, округлости удивительной красоты и изящества... Густая шелковистость волос между стройными ножками не смогла скрыть ее божественный цветок, который уже вполне раскрыл свои нежные лепестки...
      Стоя сзади, Поль стал вводить свой предмет между двумя губами, которые я отчетливо видела.
      Берта, закрыв глаза, стояла, не двигаясь. Она настолько раздвинула свою потаенную часть тела, что она, казалось, раскрылась и поглотила эту странную штуку. Несмотря на большую величину, этот предмет хорошо уместился в интимном месте Берты, совсем исчезнув в нем...
      - Хорошо, - шептала тетя, - я чувствую, как он входит... Голубчик мой, любимый... двигайся медленнее... Ах!.. Я начинаю чувствовать приближение... Быстрее, Поль!.. Поль!.. Быстрее!.. Ах!..


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ]

Читать также:

© Copyright 2002 Лимона. Все права защищены.